- Ну, мне пора на станцию, - заторопился я, - а то опоздаю на поезд. Домой меня 
скоро не ждите, пойду в красногвардейский отряд. 

На прощание мы крепко пожали друг другу руки. 

На вокзал я добрался вовремя. С большим трудом втиснулся в вагон, забитый 
демобилизованными солдатами-фронтовиками. Было жарко и душно, от густого 
махорочного дыма кружилась голова. Во всех купе шел оживленный разговор. Одни 
говорили о "закончившейся войне ", рассказывали о муках окопной жизни, другие 
на все лады обсуждали вопрос передачи земли крестьянам. То и дело в разговорах 
упоминалось имя Ленина. 

На одной из железнодорожных станций я увидел эшелон вооруженных солдат, 
направлявшийся на восток. На мой вопрос, откуда и куда едут, один солдат 
ответил: 

- Демобилизованные мы, едем по домам. Кому где нужно, там и сходит. 

Он вынул из-за пазухи лист бумаги и, водя по ней своим заскорузлым пальцем, 
прочитал по слогам: 

- "Съезд армии постановляет: признать за солдатами право на оружие для защиты 
Родины от контрреволюции и ее приспешников... Солдаты все должны принять 
участие в установлении Советской власти, а для этого нужно оружие. Провезти 
оружие можно, только двигаясь организованно, сильными отрядами..." Уяснил, что 
к чему? - спросил он, складывая лист бумаги и пряча его за пазуху. - Так что 
нам без оружия никак нельзя. 

Он поспешил в вагон, а я долго смотрел вслед уходившему эшелону... 

В горниле гражданской войны 

В нашем запасном полку, куда я вернулся в декабре 1917 года, тоже полным ходом 
шла демобилизация. Солдаты торопились уехать домой. Многие, не дожидаясь 
документов, уходили на станцию, втискивались в переполненные вагоны и теплушки 
или устраивались на крышах. 

В одной из полковых казарм шла запись добровольцев в красногвардейские отряды. 

Формированием красногвардейских отрядов ведали Сызранский Совет солдатских 
депутатов и уездный военный комиссар. По их распоряжению я сколотил два конных 
отряда. Впоследствии один из них под командованием Жлобы сражался на юге. 
Другой был использован для охраны железнодорожного моста через Волгу, а также 
для оказания помощи комитетам бедноты на территории Сызранского уезда. Затем он 
действовал против мятежных белогвардейских частей чехословацкого корпуса. 

Формирование отрядов оказалось делом нелегким. Правда, в отряд шли и 
принимались главным образом сочувствующие партии и Советской власти, по наряду 
с дисциплинированными солдатами попадали и бузотеры, которые отлынивали от 
боевой подготовки. В бой, мол, пойду с радостью, а от занятий - увольте! Эта 
братва шаталась по городу и являлась в казармы только к обеду и к ужину. 

И все же в основной массе красногвардейцы готовы были выполнить любую боевую 
задачу, чтобы защитить власть Советов. И выполняли, не страшась смерти! 

Взаимодействие между отрядами было налажено из рук вон плохо. В этих условиях 
особенно большое, значение приобретала информация о положении дел внутри страны.
 И надо сказать, поставлена она была хорошо. Политкомы отрядов чуть ли не 
ежедневно информировали личный состав о текущем моменте, о положении, которое 
пережинала республика. 

А положение ухудшалось с каждым днем. Империалисты всего мира в страхе перед 
социалистической революцией, которая могла перекинуться в их страны и привести 
к крушению капиталистических порядков, стремились во что бы то ни стало 
уничтожить молодую Советскую республику. 

Установление Советской власти в России больно било и по экономическим интересам 
империалистов. Они не могли примириться с потерей такого богатого источника сил 
и средств, как царская Россия. 

Владимир Ильич Ленин еще до Октябрьской революции предвидел неизбежность 
нападения империалистических стран на государство рабочих и крестьян, вставшее 
на путь социализма, и учил быть готовым к защите социалистического Отечества. 

И теперь, когда над завоеваниями революции нависла угроза, Советское 
правительство приняло решение о создании регулярной армии. 28 января 1918 года 
В. И. Ленин подписал декрет об образовании Рабоче-Крестьянской Красной Армии. В 
декрете говорилось: "Старая армия служила орудием классового угнетения 
трудящихся буржуазией. С переходом власти к трудящимся и эксплуатируемым