Александрийский полк. 

В этом полку служил мой земляк Петр Лыков. Встретились мы с ним и, как обычно 
бывает между земляками, сначала заговорили о родном селе - где кто теперь, что 
пишут из дому. А потом поделились свежими солдатскими новостями. 

Лыков рассказал мне, что им приказано снять с погон трафарет - букву "А", 
обозначавшую имя царицы - шефа полка. 

- Всю неделю соскабливаем краску с погон, а она так впиталась, что ее никак не 
счистишь, - сетовал Лыков. - Ребята смеются: "Вот беда свалилась на нашу голову.
 От царя избавились, скинули Николашку с трона, а царицу Александру никак с 
погон сбросить не можем. Засмеют теперь нас, гусар, драгуны". Да и есть над чем 
посмеяться. Погоны после чистки стали как тряпки, а метка от трафарета все 
равно заметна. 

- А вы совсем сбросьте погоны, - предложил я. 

Лыков возмутился: 

- Ты что, Тюленев, рехнулся? Какой же солдат без погон? 

- Ничего! Попа и в рогоже можно узнать. 

Неожиданно Лыков задал мне вопрос: 

- А что, Тюленев, в вашем полку получен указ, чтобы впредь в армии личный 
состав на "вы" друг к другу обращался? 

Я ничего об этом не слышал. 

- Так вот знай, - стал просвещать меня Лыков, - у нас уже зачитан приказ. 
Теперь мы должны величать друг друга "господин солдат", "господии ефрейтор", 
"господин унтер-офицер"... И начальство: "корнет", "поручик", "штабс-ротмистр", 
"ротмистр", "полковник" - все господа! Титулы "ваше благородие", 
"превосходительство" отменяются. А что, здорово Керенка придумал? 

- Здорово-то здорово, - усомнился я, - да какая нам от этого польза? Права-то у 
офицера остаются прежние, хоть солдата и господином будут называть. Вот войну 
бы отменили, тогда другое дело. 

- Да, не мешало бы, - согласился Лыков. 

И тогда я высказал Лыкову то, над чем думал последние дни: 

- Требовать надо, чтоб послали в Петроград делегацию от солдат, пусть разведает,
 что там делается. 

Лыкову эта мысль пришлась по душе. 

- Здорово! Но кто это потребует и у кого?.. 

- По начальству все нужно делать, - не задумываясь, ответил я. - Прежде всего 
доложить взводным, не согласятся - эскадронному... 

Несколько дней спустя и в пашем полку объявили приказ Временного правительства. 
Солдаты уже знали об этом от гусар и потому не удивились новым титулам. 
Удивляло другое: отношение к нам со стороны начальства. Не только эскадронные, 
но и старшие офицеры полка стали больше интересоваться настроением солдат. Если 
раньше в окопы редко когда заглядывал эскадронный офицер, то теперь к нам стал 
наведываться и сам командир полка полковник Дороган. 

Помню, как-то сидели мы в блиндажах. При появлении полковника дежурный 
унтер-офицер Прокофьев подскочил к нему с рапортом. При этом назвал его 
"господин полковник". Его высокоблагородие всего передернуло от такого 
обращения. Еще бы! 

Дороган служил в свите его величества, с гордостью носил золотые вензеля 
монарха. Правда, к этому времени ему пришлось снять "высочайшие вензеля". 

С трудом подавив раздражение, командир полка горько улыбнулся: 

- Вот, господин унтер-офицер, мы теперь с вами равные, я уже не 
высокоблагородие, а некий демократ - гражданин, как и вы. 

- Так точно! - гаркнул в ответ Прокофьев. 

Это еще больше разозлило Дорогана. Он поспешил переменить тему разговора: 

- Ну как, довольны солдаты службой при Временном правительстве?