был таков. 

Утром мы из вагонов видели, как по дорогам потянулись вереницы крестьянских 
подвод с мобилизованными. 

Сборы на зимних квартирах в Казани были недолгими. Через сутки мы уже снова 
сидели в вагонах. Наш воинский поезд на всех парах несся на запад. На 
остановках без разрешения нельзя было выходить из вагонов. Нашему эшелону 
оказали "честь": два раза посылали эскадрон на усмирение взбунтовавшихся 
мобилизованных солдат на станциях Минск и Белосток. 

Под Белостоком на каком-то полустанке наш полк выгрузился и походным порядком 
двинулся на Варшаву. Эта неожиданная высадка вызвала среди солдат много разных 
толков: одни говорили, что дальше двигаться по железной дороге нельзя, потому 
что в небе появились немецкие дирижабли, другие уверяли, что немец уже близко, 
подходит к Варшаве. 

В действительности же все объяснялось гораздо проще: надо было срочно 
высвободить вагоны для переброски на фронт других частей. 

Еще в пути поползли среди солдат слухи о том, что у нас мало орудий, пулеметов 
и даже винтовок. 

- Коли оружия нет, шапками немца забросаем, - высказался какой-то шутник. 

В Варшаве наша 5-я кавалерийская дивизия с неделю простояла на отдыхе. 

Газеты скупо освещали положение на фронтах. Но солдаты знали больше того, что 
писалось в газетах: наши войска на юге отходили к Иван-Городу и Варшаве. 

В первый месяц войны нас обрадовали успехи 1-й армии Ренненкампфа. Она 
вторглась в Восточную Пруссию. Газеты восторженно писали, что враг бежит. 
Однако эти успехи были временными и незначительными. Вскоре пришли другие, 
более достоверные, но невеселые вести: немец нас лупит на всех фронтах. 
"Прославленного" генерала Ренненкампфа назвали немецким шпионом. 

Из Варшавы кавдивизия выступила в район местечка Ново-Място на реке Пилице. 
Здесь произошел наш первый бой. 

Сначала драгуны атаковали немецкий батальон велосипедистов, захватив с полсотни 
пленных. Начальство поспешило раздуть этот боевой успех, выдать его за крупную 
победу. Затем дивизия вышла в район местечка Погребище во фланг и тыл немецкой 
пехотной бригаде ландштурма. 

Целый день полки готовились к атаке, но она так и не состоялась. Произошли 
мелкие стычки, и немецкая бригада ретировалась. А наш командир дивизии барон 
фон Мориц, вместо того чтобы стремительно преследовать противника, вернул полки 
в исходное положение за Пилицу. Бригада смогла преспокойно оторваться и уйти от 
преследования. За эту "операцию" фон Мориц был отстранен от командования 
дивизией. Его преемником стал генерал Чайковский. Но он, как и Мориц, не 
блистал ни умом, ни военными знаниями. В этом мы убедились в первом же бою под 
его командованием. 

А произошло вот что. На город Сандомир наступала пехота - Тульский полк. Одного 
этого полка было мало для того, чтобы прорвать сильно укрепленные позиции врага.
 Надо было немедленно ввести в бой для поддержки Тульского полка нашу 
кавдивизию, стоявшую во втором эшелоне. Все мы ждали, что приказ об этом 
вот-вот поступит. Но Чайковский не спешил, хотя прекрасно знал, что пехотинцы 
истекают кровью и их атака может захлебнуться. Тогда солдаты драгунского полка, 
не дожидаясь приказа сверху, сами перешли в наступление. Немцы были оттеснены, 
и мы заняли город Сандомир. 

После этого боя солдаты стали вслух высказывать недовольство новым командиром 
дивизии, дескать, сменили кукушку на ястреба, да и тот оказался петухом. 

- Ну, братцы, с таким начальством не до жиру, быть бы живу, - говорил солдат 
Блажевич. 

Весь 1914 год наш полк бесцельно колесил по полям Западной Польши, а враг тем 
временем продолжал наступать. 

Мы больше не верили в то, что война скоро закончится, и совсем уже перестали 
верить в ее успешный исход. Падала в полку дисциплина, солдаты все чаще роптали,
 поминали недобрым словом самодержца, затеявшего эту бессмысленную бойню. 

Однажды в район деревни Вулька от нашего взвода был выслан дозор, который 
должен был разведать, не занят ли противником ближайший населенный пункт. 
Разъезд остановился в лощине, оружие у всех нас было наготове. Дозор подал знак,
 что деревня свободна. Но когда мы стали входить в нее, нас неожиданно атаковал 
взвод немецких улан. Они с гиком и свистом скакали навстречу нам по деревенской