неподтвержденные наблюдения двух летчиков, поднять в столь напряженное время 
ложную тревогу, чреватую труднопредсказуемыми последствиями. 

И все же... Приказываю Н. А. Сбытову немедленно послать на повторную разведку 
еще двух самых надежных летчиков, приказать им снизиться до бреющего, пройти 
над колонной, определить ее состав, примерную численность техники и направление 
движения. 

Сбытов поспешно покинул кабинет. 

Подсчет того, чем конкретно мы располагаем и что можно будет задействовать в 
случае, если разведчики все же не ошиблись, радости не прибавил. 

Из войск, непосредственно подчиненных округу, в повышенной боевой готовности 
находились только военные учебные заведения, два-три полка артиллерии и части 
ПВО. 

Правда, в районе Москвы формировались 14 танковых бригад, но пока что их 
боеготовность была очень низкой, личным составом они были укомплектованы только 
частично, боевой техники не имели. Прямо скажем, немного. Такими силами 
танковые соединения врага не остановишь. Возможно, что в самое ближайшее время 
понадобится принимать какие-то весьма ответственные решения. Как сейчас здесь 
был бы нужен командующий войсками! Однако попытки разыскать его закончились 
безрезультатно. 

И тогда, еще до получения очередного донесения воздушных разведчиков, мной был 
отдан приказ связаться с начальниками подольских военных пехотного и 
артиллерийского училищ, объявить в гарнизонах боевую тревогу. Туда же послали 
помощника командующего по вузам комбрига Елисеева. Он должен был форсировать 
приведение училищ в полную боевую готовность и наладить связь со штабом МВО. И. 
С. Белову дано указание тщательнейшим образом изучить состояние боеготовности 
33-й запасной стрелковой бригады. Начальнику 1-го Московского Краснознаменного 
артиллерийского училища полковнику Ю. П. Бажанову принять меры к ускорению 
формирования первоочередных гвардейских минометных и противотанковых 
артиллерийских полков. С генералами М. С. Громадиным и Д. А. Журавлевым 
обсудили возможности перекрытия путей фашистским войскам силами и средствами 
ПВО. 

Нестерпимо медленно на этот раз тянулось время. Трижды звонил Сбытову: 

- Возвратились ли летчики? 

- Пока донесений не поступало. 

- А не сбил ли противник самолеты? Может быть, надо выслать еще? 

- Наши летчики не из таких, чтобы их так просто можно было сбить. Разрешите 
подождать еще 15 - 20 минут. 

- Хорошо, но держите аэродром на связи. 

Наконец около 14 часов в кабинет быстро вошел Н. А. Сбытов и теперь, как мне 
показалось, с трудом скрывая обиду за проявленное к его летчикам недоверие, 
доложил: 

- Летало три боевых экипажа. Прошли над колонной бреющим полетом под сильным 
зенитным огнем, имеют пробоины. При снижении самолетов пехота выскакивала из 
машин и укрывалась в придорожных кюветах. В момент разведки голова колонны в 
пятнадцати - двадцати километрах от Юхнова. Сомнений не может быть - это враг, 
фашисты. 

Теперь излишняя осторожность могла обернуться непоправимой бедой. 

Снова набрал номер телефона маршала Б. М. Шапошникова. 

- Борис Михайлович, не поступило ли к вам каких-нибудь новых данных о положении 
на Западном фронте? 

Еще не дождавшись ответа, по напряженной паузе почувствовал, что мое повторное 
обращение встречено с явным неудовольствием. Однако Борис Михайлович сдержал 
вполне объяснимые эмоции и его ответ был кратким, почти дословным повторением 
первого, произнесенным, правда, довольно сухо. Так же сухо прозвучали и сигналы 
отбоя. 

Вспоминается, что если в первые дни войны бывали нередкими случаи, когда 
выяснить положение на фронтах удавалось с большим трудом, а порой и вообще 
долго не удавалось, то после начала Смоленского сражения мы были достаточно 
полно и своевременно информированы обо всем, что происходило не только на 
Западном, но и на всех других фронтах. Вот почему трудно было даже допустить 
мысль, что все виды разведки могли просмотреть появление на ближних подступах к