впоследствии генералами: Бондаренко, Ряхов, Малышев, Пономаренко, Маргелов.
     Штаб армии возглавлял генерал-майор Дмитрий Иванович Михайлик, членом 
военного совета, начальником политотдела был Александр Иванович Борисов. Это 
были компетентные, исполнительные, ответственные генералы. На всем протяжении 
моей службы в армии они оставались настоящими помощниками командующего. Военная 
служба нас потом разбросала по разным местам, но доброе и уважительное 
отношение друг к другу сохранилось до сих пор.
     Мне хочется сказать, что офицерский коллектив, особенно в звене — полк, 
дивизия, управления объединений, — наиболее дружен, здесь не предают друг друга,
 верны офицерской чести и слову. Материальное благополучие тогда не являлось 
определяющим, никто не строил дач, не обогащался, используя свое служебное 
положение. Это, как правило, были дружные, работоспособные коллективы. Конечно, 
попадались и случайные люди, но от них старались избавиться или они сами быстро 
уходили. Дух стяжательства и наживы пришел позже, в годы «реформ». К сожалению, 
этому поддались и некоторые генералы, но, к счастью, их мало и армия постепенно 
избавляется от них.
     Материальное положение каждого определялось в рамках денежного содержания, 
регулярно и в срок выплачиваемого государством, иногда, когда в этом была 
необходимость, выручала касса взаимопомощи. Ее услугами пользовались 
практически все, вплоть до меня, когда необходимо было что-то купить, на что не 
хватало денег.
70
     Вступив в должность командующего армией, я в первые же дни объехал все 
гарнизоны, познакомился с расположением войск, с командным составом. В один из 
дней представился всему руководству области, командующему Балтийским флотом. В 
целом у меня сложилось хорошее впечатление от знакомства с частями. Войска 
занимались своим делом, я не видел оснований что-либо резко менять. Это была 
заслуга тех командующих, которые руководили до меня и тех генералов и офицеров, 
которые работали в управлении и штабе армии, в дивизиях и частях.
     В одном танковом полку очень мне понравилась теплица. Встретил нас там 
чистенький, одетый в белую куртку солдат. Он с большой любовью стал показывать 
свое хозяйство, а на выходе угостил нас свежими огурцами. Я так расчувствовался,
 что решил тут же наградить его своими наручными часами. Стал снимать с руки, 
вдруг сзади кто-то меня дернул за китель. Поворачиваюсь, а командир полка 
отрицательно качает головой. Все же часы я солдату дал, а выйдя поинтересовался,
 в чем дело. Выясняется, что этот солдат служит уже полгода, но отказывается 
принимать присягу и брать в руки оружие. Как позже выяснилось, в армии таких 
оказалось одиннадцать человек, все они были призваны из Западной Украины, то ли 
баптисты, то ли из какой-то другой секты. По закону — это был отказ от военной 
службы, прокуратура армии готовила уже материал для передачи в военный трибунал.
 Пришлось вмешаться мне, их назначили на должности подсобного характера, а с 
прокурором договорились не возбуждать против них дело. Как потом мне 
докладывали, они честно работали там, где их поставили, и были очень 
дисциплинированны и исполнительны.
     В конце ноября нас вызвали в штаб округа на оперативный сбор. В ходе этих 
занятий было решение летучки на картах. Нам выдали задание, карты и дали время 
на принятие решения. Вечером, накануне заслушивания решений по обстановке, меня 
в кабинет вызвал командующий генерал Г. И. Хетагуров.
71
     — Ты молодой командующий, это будет твой первый доклад у нас в округе. 
Тебя будут оценивать все, кто на сборах. Вот карта с нанесенным решением 
руководителя сборов. Посмотри внимательно и, если согласен, используй завтра 
при докладе своего решения.
     Сказав это, он оставил меня одного в кабинете. Через минут 15—20 вернулся 
и разрешил мне выйти. Почти до часу ночи я и прибывшие со мной офицеры и 
генералы работали.
     На другой день Хетагуров начал заслушивать участников сборов по принятым 
ими решениям. Дошла очередь и до меня. Я повесил карту и доложил решение. 
Подводя итоги, Георгий Иванович обратил внимание всех, что недавно прибывший 
новый командующий армией выбрал решение наиболее целесообразное (это было, 
конечно, не мое решение, а подсказанное Хетагуровым).
     Таким своеобразным способом Георгий Иванович вводил меня в коллектив 
руководства округом, таков был его метод: не дать сразу «сломаться» вновь 
прибывшему человеку. Это была единственная поблажка от него, больше никаких 
скидок не делалось, ни с его стороны, ни со стороны других командующих, которые 
его сменили.
     Генерал Хетагуров основное свое служебное время проводил на Добровольском 
полигоне, в Риге в штабе округа его можно было застать редко. Он мог неожиданно 
позвонить и приказать к утру следующего дня вывести такой-то полк или батальон 
на полигон. Там уже была расставлена мишенная обстановка, в ходе марша 
командиру офицер штаба округа вручал боевое распоряжение. С ходу развернувшись 
на полигоне, полк (батальон) переходил в наступление с боевой стрельбой. 
Командующий лично наблюдал за ходом учения. Это был его излюбленный метод 
руководства войсками. Мы об этом хорошо знали и принимали заранее 
соответствующие меры.
     У нас вызывали недоумение взаимоотношения между Хетагуровым и Чуйковым. 
Главнокомандующий Сухопутными войсками Маршал Советского
72
Союза Чуйков посетил войска округа, на полигоне проводился разбор результатов 
проверки округа комиссией Главкома.