В частях шел нормальный учебный процесс, в том числе совершались 
парашютные прыжки. Через несколько дней после вступления в должность я также 
совершил парашютный прыжок из самолета вместе с солдатами. Я не придал этому 
особого значения: прыжок как прыжок. Но, оказывается, буквально в тот же день 
весть о том, что новый комдив совершил прыжок с парашютом, разнеслась по всем 
частям, и офицеры, и солдаты признали меня: «это наш, свой, десантник». С этого 
начинался у десантников авторитет командира.
     В основном части были подготовлены хорошо. Я свою задачу видел в том, 
чтобы не дать расслабляться, а продолжать наращивать напряжение в боевой учебе.
     Зимы в Амурской области суровые, малоснежные и морозные. Утром идешь на 
работу, а деревья и деревянные здания трещат от мороза. Морозы доходили до 
35—40°, но воздух сухой, это спасало от обморожения, даже при совершении 
парашютных прыжков у нас не было случаев обморожения. Солдаты были одеты в 
теплые десантные куртки, на лицо надевался подшлемник. Лето, как правило, сухое,
 жаркое. Вокруг Белогорска, маленького рай-
49
онного центра, простирались поля, засеянные соей, которую не всегда успевали 
убирать до морозов.
     За время войны упадок в сельском хозяйстве коснулся непосредственно и 
Амурской области. На полях можно было видеть стада коров, выгнанных из хлевов в 
трескучий мороз для кормления. Обледенелые, они бродили по полю, выискивая корм.
 Это «по-научному» называлось «беспривязное содержание скота». Инициатором 
такого содержания голодных коров был первый секретарь Амурского обкома Морозов, 
за что был повышен в должности и уехал в Москву. На все это было больно 
смотреть, а ведь в области в свое время казаки выращивали даже бахчевые 
культуры.
     Жизнь в дивизии шла своим чередом: проводились учения, стрельбы, прыжки, 
много внимания уделялось физической подготовке, отрабатывались вопросы быстрого 
приведения частей в различные степени боевой готовности с практическим выходом 
в назначенные районы и к аэродромам взлета.
     В шестидесятых-семидесятых годах, как известно, наступило напряжение в 
советско-китайских отношениях, это видно было и на границе с Китаем.
     Областной центр Амурской области Благовещенск стоит на границе с Китаем, 
которая проходит по реке Амур. Раньше шла интенсивная торговля в этих местах. 
Затем все прекратилось, на китайском берегу реки часто стали появляться толпы 
китайцев, угрожающе размахивающих руками и выкрикивающих угрозы в адрес нашей 
страны. В этих условиях принимались меры к укреплению границы, войскам, 
расположенным вблизи нее, нарезались полосы обороны, а затем в состав округа из 
других военных округов стали прибывать различные соединения и части. Округ 
спешно наращивал свои силы.
     Главнокомандующий Сухопутными войсками Маршал Советского Союза В. И. 
Чуйков, объезжая войска округа, прибыл и к нам в дивизию. Я впервые встречался 
с ним.
     Представившись, пригласил на обед в столовую Дома офицеров. В одной из 
комнат столовой был
50
накрыт стол. Когда все сели, девушка-официантка, заранее проинструктированная, 
подошла к маршалу и спросила, можно ли налить ему в бокал шампанского.
     — Что, я им руки должен мыть? — ответил он и, повернувшись вполоборота ко 
мне: — У вас что, только эту воду и пьют?
     — Нет, у нас есть все, — ответил я, — разрешите коньяк?
     Официантка разлила по рюмкам коньяк. Никаких тостов не было, я просто 
пожелал всем приятного аппетита.
     После обеда по пути в штаб дивизии заехали в полк подполковника А. А. 
Спирина. Подразделения полка в это время выходили из столовой после обеда. 
Увидев кавалькаду машин и зная, что в дивизию приехал маршал, все, конечно, 
остановились и стали смотреть на нас, стоящих посреди плаца напротив столовой.
     Чуйков обращается ко мне:
     — Комдив, а почему они не на занятиях?
     — Товарищ Маршал Советского Союза, сегодня выходной — воскресенье, и 
сейчас закончился обед.
     — А что, разве в выходные дни нельзя заниматься?
     — Они никогда не видели маршала, и все хотят на вас посмотреть.
     Чуть-чуть улыбнувшись, он больше ничего не сказал.
     После осмотра одной из казарм и доклада командира полка сели в машины и 
поехали в штаб дивизии.
     В кабинете были развешаны карты и необходимые схемы. Я доложил о составе 
дивизии, пунктах дислокации частей, наличии вооружения и боеприпасов, сообщил 
расчет времени на выход частей в свои полосы обороны, а также, в случае другого 
решения, и на аэродромы взлета.
     Он задал несколько уточняющих вопросов. По-видимому, мой доклад его 
удовлетворил, больше никого он слушать не стал. Маршал попрощался со всеми, кто 
был на заслушивании. Выйдя на улицу, он неожиданно взял меня под руку и отвел в 
сторону:
51
     — Комдив, держите дивизию в руках, неожиданности могут быть всякие, будьте 
к ним готовы. Это все серьезно.
     Попрощавшись, он уехал.
     Мы знали, что в свое время он был главным военным советником в Китае,