соединения освобожденными из фашистского плена людьми. Однажды Лобачев и 
Романов, начальник политотдела армии, сообщили мне, что в районе Козельска наши 
войска захватили несколько концлагерей.

– Ищем пополнение, а оно рядом, – сказал Алексей Андреевич.

Это была верная мысль. Послали в Козельск группу офицеров штаба, 
политработников и врачей. Отобрали пригодных по здоровью. Эти люди столько 
испытали за время оккупации, что готовы были идти на любую опасность, лишь бы 
отомстить ненавистному врагу.

Командующий фронтом прислал в 16-ю армию еще одну стрелковую дивизию (97-ю) и 
две танковые бригады. Это было поистине здорово и сильно подбодрило нас.

Обосновавшись на новом направлении, мы знакомились и с районом расположения 
войск, и с проживавшим здесь населением. Чувствовалось, у жителей крепла 
уверенность, что кошмар оккупации не повторится. Многие возвращались из 
эвакуации в родные места, и жизнь заметно налаживалась. Лобачев и политотдел 
установили связь с секретарем Смоленского обкома партии Д.М. Поповым. Мы с ним 
познакомились еще под Ярцево. Теперь он являлся одним из руководителей 
партизанского движения.

Партизаны, нанося удары по врагу, оказывали нам одновременно большую помощь 
сведениями о состоянии фашистских войск и их тыла. Разведывательный отдел армии 
работал в тесном контакте с отрядами товарищей Орлова, Бати, Солдатенкова и 
Орешкина, действовавшими в Брянском, Дятьковском и Жиздринском районах. А мы в 
свою очередь помогали партизанам оружием, боеприпасами, взрывчаткой; политотдел 
давал им материалы для работы среди населения.

С помощью 16-й армии партизанский штаб переправлял через линию фронта 
подкрепление партизанам. В частности, в феврале в тыл врага ушел большой отряд 
лыжников, состоявший из коммунистов и комсомольцев. Через боевые порядки наших 
войск был переправлен крепкий отряд под командованием А.П. Шестакова. Он 
обосновался в районе железной дороги Брянск – Гомель, продолжительное время 
терроризировал немцев на этом участке и сообщал нам ценные сведения.

Не забывали 16-ю армию и трудящиеся Москвы, да, пожалуй, и всей страны. 
Делегации рабочих и колхозников приезжали и из столицы, и из Средней Азии, и 
даже из далекого, но памятного мне по службе в двадцатых годах Забайкалья. 
Незадолго до борьбы за Попково прибыли делегаты Ленинградского района столицы. 
Они, конечно, сразу отправились в свою родную 11-ю гвардейскую дивизию, 
присутствовали там на торжественном вручении гвардейского Знамени. Когда 
генерал Чернышев, преклонив колено, поцеловал алое полотнище, многие вспомнили, 
что полгода назад ополченцы Ленинградского района составили основу этого, 
теперь прославленного, соединения.




* * *



Запланированное наступление на крупный опорный пункт противника Попково 
началось в конце февраля. Главный удар наносила 146-я танковая бригада, имевшая 
несколько десятков танков Т-34 и КВ. Соседние дивизии получили задачу 
блокировать противника, укрепившегося в ближайших деревнях.

Наступление было хорошо подготовлено. Все передвижения войск совершались ночью 
в целях маскировки.

Бой начался с артиллерийской подготовки. По проходам, сделанным ночью в 
глубоком снегу, двинулись танки с десантом, и тут же следом – пехота, 
сопровождаемая артиллерийским огнем. Орудия, поставленные затемно на прямую 
наводку, хорошо помогали уничтожать в ходе боя огневые точки и танки немцев.

Противник оказал упорное сопротивление, но во второй половине дня Попково было 
взято. Некоторое время еще шла борьба на горе у каменной церкви и на кладбище; 
наконец и здесь все было кончено.

Свыше семисот гитлеровцев осталось на поле боя, а также много вооружения и 
разной техники. А главное – противник потерял ключевой пункт своей обороны.

Наши части закрепились в Попково. На очереди были Маклаки – село, расположенное 
в 15 километрах юго-западнее. Если овладеть еще и этим опорным пунктом – так мы 
рассчитывали в своем штабе, – то почти вся оборона немцев на жиздринском 
направлении будет взломана. Остается только очистить деревню Брынь и 
разбросанные по широкой безлесной равнине мелкие деревушки, чтобы противнику 
пришлось отойти за Жиздру.