Михаила Сергеевича Малинина все будет сделано вовремя. Пока мы работали в 
войсках, офицеры штаба спокойно и четко налаживали связь, организовывали 
разведку противника и местности, собирали все данные в духе ближайшей задачи – 
овладеть Сухиничами.

Вскоре мы довольно точно установили намерения противника. Предприняв 
наступление против 10-й армии, он преследовал ограниченную цель: захватом 
Сухиничей и ряда других населенных пунктов отбросить подальше на север наши 
войска от основной магистрали Орел – Брянск. Таким образом немцы улучшили бы 
свое положение и закрепились на захваченном рубеже на зиму.

В процессе продвижения на запад войска 10-й армии растянулись в нитку. Плохо 
управляемые и не успевшие еще организовать оборону, они были легко оттеснены, 
тем более что немецкое командование выдвинуло в район Жиздры войска, 
переброшенные из Франции. Одна из этих пехотных дивизий под командованием 
генерала фон Гильса и заняла Сухиничи, прочно там обосновалась и никуда не 
собиралась уходить.

В штабе фронта нам сообщили, что части 10-й армии окружили противника в 
Сухиничах. Да и в Меховой мне заявили, что этот город блокирует 324-я дивизия 
генерала П.И. Кирюхина. Но командир дивизии, человек энергичный и 
здравомыслящий, откровенно сказал при знакомстве:

– Мы их окружили, знаете ли, флажками. Опасаюсь, как бы самим не очутиться в 
западне…

Побывав в войсках, принятых в состав 16-й армии, я увидел, что нужда во всем 
была огромная. Дивизии в наступлении прошли больше 300 километров; бойцов было 
мало, и они сильно устали. Каждая часть нуждалась в пополнении, вооружении и 
боеприпасах.

Поставленная фронтом задача не соответствовала силам и средствам, имевшимся в 
нашем распоряжении. Но это было частым тогда явлением, мы привыкли к нему и 
начали готовиться к операции, изыскивая, где и что можно собрать с других 
участков. Разумеется, шли на риск, но иного выхода не было. К тому же противник,
 добившись своей цели, никакой активности не проявлял.

Командный пункт перенесли в деревню Жердево, находившуюся от города километрах 
в двадцати.

В ударную группировку были включены 11-я гвардейская дивизия генерала П.Н. 
Чернышева и 324-я стрелковая, возглавляемая, как уже упоминалось, Н.И. 
Кирюхиным. Усилили их артиллерией.

Начались перегруппировка и сосредоточение.

Атака была намечена на утро 29 января. Ночью войска заняли исходное положение. 
Артиллерия еще раньше стала на позиции и подготовила огни.

По плану главный удар наносили гвардейцы. У Чернышева дивизия была сильнее и по 
численности и по вооружению. Пожалуй, и опыта у нее было побольше, чем у 324-й 
дивизии, которой надлежало нанести вспомогательный удар.

К назначенному времени все было готово. Я, Казаков и Орел находились на НП 
генерала Чернышева и уже поглядывали на часы.

Прожужжал зуммер. Командир дивизии взял трубку и вдруг с удивлением воскликнул:

– Не может быть!..

– Что там случилось? – невольно вырвалось у меня.

Удивляться было чему: из полка, стоявшего ближе других к городу, передали, что 
к ним прибежали несколько жителей и сообщили, будто немцы в панике покидают 
Сухиничи. Командир полка – человек решительный – выслал в город усиленную 
разведку и уже двинул туда батальон с двумя танками.

А до начала артподготовки оставались минуты.

Я что-то не верил этим сообщениям. Обычно немцы упорно защищаются в населенных 
пунктах, а тут – такой город! На лицах товарищей я тоже прочел недоумение. 
Казаков даже, поморщившись, махнул рукой: очередные немецкие штучки…

Как бы там ни было, но я решил задержать открытие артиллерийского огня. Казаков 
передал приказ на батареи.

Долетели звуки редкой перестрелки. Явно из города. Но стрельба не усиливалась. 
Что же там происходит?

С каждой минутой напряжение на НП возрастало.