Годы шли. Народ претворял в жизнь лозунг партии – догнать передовые 
капиталистические страны в развитии современной промышленности. Пятилетки 
создавали возможность оснащать армию более совершенным вооружением. Развивалась 
и военная мысль. Наша военная наука далеко шагнула вперед по сравнению с 
военной наукой крупных капиталистических государств. Тогда на Западе были в 
ходу такие теории, как теории Дуэ и Фуллера. В одном случае превозносилась роль 
авиации, способной будто бы самостоятельно решить исход войны, в другом – 
возможности танковых войск. У нас же и танкам, и авиации, и артиллерии, и 
пехоте отводилось свое место, а в целом в основу подготовки Вооруженных Сил 
было положено взаимодействие всех родов войск, нашедшее выражение в теории 
глубокого боя, разработка которой связана с именами М.Н. Тухачевского, В.К. 
Триандафиллова и других.

Были, конечно, ярые конники, сохранявшие еще увлечение кавалерией, но не они 
делали погоду. Формирование бронетанковых соединений началось как раз за счет 
некоторого сокращения конницы.

И уже во второй половине тридцатых годов наши Вооруженные Силы имели 
значительное количество сформированных и сколоченных механизированных корпусов 
оперативного назначения.

Организационная структура Красной Армии и боевая готовность войск полностью 
соответствовали задачам, стоявшим перед армией социалистического государства. 
На должной высоте находилась и подготовка командного состава во всех звеньях. 
Основная масса командиров и политработников имела к тому же боевой опыт, 
приобретенный в первой мировой и гражданской войнах. Наши Вооруженные Силы 
способны были нанести сокрушительный удар по любому врагу, рискнувшему напасть 
на Советскую Родину.

Правда, в конце тридцатых годов были допущены серьезные промахи. Пострадали и 
наши военные кадры, что не могло не отразиться на организации и подготовке 
войск.

Нападение фашистской Германии на Польшу и молниеносный разгром ее вооруженных 
сил, несмотря на мужество большинства солдат и офицеров, и еще более 
трагический исход военных действий во Франции подтвердили, каким преимуществом 
обладала Германия, создавшая мощные бронетанковые и моторизованные войска, а 
также сильную авиацию.

С этого момента у нас возобновилось интенсивное формирование механизированных 
корпусов. Радостно было сознавать, что наконец восторжествовали правильные 
взгляды и снова у нас организуются столь необходимые для обороны и победы в 
современной войне крупные танковые и механизированные соединения. В разгар этих 
организационных мероприятий дошла очередь и до меня.

Итак, распрощавшись с кавалерией, я стал танкистом.

9-й мехкорпус состоял из трех дивизий. Это были 131-я моторизованная дивизия 
под командованием полковника Н.В. Калинина, 35-я танковая дивизия 
генерал-майора Н.А. Новикова и 20-я танковая дивизия, командиром которой был 
полковник М.Е. Катуков (оговорюсь, что из-за болезни командира в первые дни 
войны 20-ю водил в бои его заместитель полковник В.М. Черняев).

Наш корпус находился в непосредственном подчинении командования Киевского 
Особого военного округа.

Одна мысль руководила нами: чем быстрее приведем корпус в боевую готовность, 
тем лучше выполним свой долг перед народом и партией. Уже в процессе 
формирования развернули всестороннюю боевую подготовку подразделений, частей и 
всего соединения в целом. Ведь большую часть людей, прибывших на 
укомплектование, приходилось обучать начиная с азов. Мне, как комкору, 
посчастливилось в том отношении, что ближайшие мои помощники были образованными 
и самоотверженными людьми. Они умели учить бойцов и командиров тому, что 
потребуется на войне. Среди них прежде всего хочется выделить начальника штаба 
тридцатидевятилетнего генерал-майора Алексея Гавриловича Маслова. Он был, как 
говорилось тогда, «академиком» (то есть закончил академию имени М.В. Фрунзе), 
штаб корпуса держал хорошо и всецело отдался подготовке нижестоящих штабов, 
дисциплинируя их работников и приучая к самостоятельности мышления. Мне 
нравился его стиль – требовательность и чуткость к мысли и инициативе 
подчиненных, органическая потребность личного общения с войсками. Большую 
помощь в подготовке корпуса к грядущим испытаниям оказывали мне также 
заместитель по технической части полковник Внуков и замполит товарищ Каменев.

Время не ждало. Фашистская Германия, опьяненная своими успехами на Западе, 
приступила к операциям на Балканах, покоряя одну страну за другой. Все мы, 
военные, чувствовали, что приближается момент, когда и наша страна – хотим мы 
того или нет – будет втянута в водоворот разбушевавшейся войны.

Откровенно говоря, мы не верили, что Германия будет свято блюсти заключенный с