|
вооруженных сил и пр.) и техническая разведка.
И так далее: сведения о вооруженных силах стран пребывания, техническая
разведка. Политическая информация – постольку, поскольку она попадала к
разведчику, но вообще-то у нас этим занимались дипломаты, держать нелегала ради
того, чтобы отслеживать политические процессы – слишком дорогое удовольствие. А
у Зорге, в подавляющей степени, задачи политические, ну, в крайнем случае,
военно-политические. Да, Япония – закрытая страна, но все же тут явно
чувствуется какой-то специальный статус агента.
Да и сам Зорге все время утверждает, что он работал, в основном, не на
Четвертое управление, а на ЦК партии. Судя по тому, как проходило решение о его
отправке в Японию, как велась подготовка, а главное, какие ставились задачи, ЦК
был заинтересован в нем больше, чем Разведупр. Имелся в ЦК такой замечательный
орган – Бюро международной информации, которое возглавлял Карл Радек, а
ответственным секретарем Бюро в то время был старый знакомый Зорге Алекс,
долгое время работавший в Германии резидентом советской разведки[11 - Скорее
всего, под этим именем здесь упоминается не Улановский, а совсем другой человек
– Лев Борович, который в то время был ответственным секретарем Информбюро, а
впоследствии курировал в Центре группу Зорге.]
Оба они подключились к подготовке Рихарда, много обсуждали с ним японские
проблемы, организовали встречи с двумя сотрудниками Наркоминдела.
Как пишет сам Зорге, в конце концов общими усилиями пришли к такому решению:
«План состоял в том, чтобы поручить мне детально разобраться с обстановкой в
Японии, непосредственно на месте тщательно изучить возможности разведывательных
операций, затем при необходимости кратковременно вернуться в Москву и после
этого окончательно решить вопрос о моей будущей деятельности. В московском
центре считали работу в Японии чрезвычайно сложной, но важной, и поэтому
рассматривали такой подготовительный этап как абсолютно необходимый». (Помимо
прочего, из этой истории видно, насколько тесно были связаны между собой
официальные и неофициальные информационные органы Страны Советов.)
В Японию, как и в Китай, Рихард собирался ехать в качестве немецкого журналиста
под своим собственным именем. Только «корочками» следовало обзавестись
посерьезнее. Это в Китае, на перекрестке всех дорог, можно было считаться кем
угодно и жить с любыми документами, а в Стране восходящего солнца надо было
иметь подлинный германский загранпаспорт, хорошие рекомендации и настоящее
задание в качестве прикрытия. Лучше всего было бы стать японским
корреспондентом какой-либо из немецких газет. Как китайский корреспондент он
был достаточно широко известен, так что шансы имелись неплохие.
В мае 1933 года Рихард отправился в Германию, где только что пришли к власти
нацисты. Это был далеко не такой безумный шаг, как могло бы показаться. Да, он
был известен полиции многих городов как коммунист. Но с тех пор прошло уже
десять лет, из которых три последних он провел в Китае как корреспондент
сельскохозяйственной газеты. Если он и занимался политической деятельностью в
Китае, от чего все-таки не имел воли удержаться, то по этому поводу им
интересовалась китайская, а не немецкая полиция. Кроме того, у гитлеровской
администрации и полиции было достаточно хлопот с действующими коммунистами,
чтобы интересоваться делами десятилетней давности.
Штатным зарубежным корреспондентом какой-либо газеты Рихард на этот раз стать
не сумел. Однако он смог договориться с несколькими немецкими газетами и
журналами и с одной амстердамской газетой о сотрудничестве. Правда, только с
одним изданием у него был составлен письменный договор, но и устное соглашение
значило немало – в случае проверки в любом из этих изданий уже не могли
ответить: «Нет, у нас никто ничего не слышал об этом человеке». А также он имел
право поместить названия всех этих изданий на своей визитной карточке – это
имело важное значение и в Европе, и в США, что же касается Японии, то в этой
стране на визитках все были просто помешаны. Коллекционирование визитных
карточек в то время было национальным хобби, многие японцы заводили специальные
альбомы, куда помещали раздобытые визитки и гордились ими.
Итак, на визитной карточке доктора Зорге значились берлинские газеты «Теглихе
рундшау» и «Берлинер бёрзен-курир», журналы «Цайтшрифт фюр геополитик», «Дойчер
фольксвирт», амстердамская газета «Алхемеен ханделсблад». Но самым главным был
номер первый – «Франкфуртер цайтунг» – опять отозвались добром старые
франкфуртские связи. Эта газета пользовалась большим авторитетам в кругах
финансистов, бизнесменов и чиновников, в первую очередь потому, что ее
владельцем был крупнейший в Германии химический концерн – «ИГ Фарбен», который
имел большое влияние на правительство. Рихард не смог войти в число штатных
сотрудников газеты – это было не так-то просто, однако получил право
действовать от ее имени, и редактор даже дал ему рекомендательное письмо. Это
была большая удача.
Еще в Союзе Зорге хорошо подготовился к встрече с новыми хозяевами Германии –
он прочел «Майн кампф», изучил фашистскую идеологию и фразеологию, так что по
части убеждений не должен был внушать подозрений. По ходу подготовки
|
|