Я догнал его на подступах к первому из городов Силезского бассейна. Передовая 
танковая бригада как раз развернулась, штурмуя укрепления, воздвигнутые вокруг 
города. Наблюдательный пункт командарма находился на пологом холме, 
господствующем над окрестностями. Город, пригород и примыкавшие к нему огороды 
можно было видеть с холма невооруженным глазом. Сам же наблюдательный пункт 
представлял собой группу из двух танков и нескольких бронетранспортеров; возле 
них стоял раскладной алюминиевый столик и такой же стул, на котором в темном 
комбинезоне и сидел командарм, отличавшийся от своих танкистов разве что 
высокой папахой. 

Подошел к нему. Показал телеграфный приказ моего начальства из газеты "Правда" 
генерала Галактионова - взять у генерала Рыбалко интервью о новой 
наступательной операции его армии. Генерал прочел телеграмму и нетерпеливо 
повернулся ко мне. 

- Ну, задавайте ваши вопросы скорее. - При этом он смотрел не на меня, а на 
поле, где горели два его танка. - Медицина, где, к черту, медицина? Медицину на 
поле... Чем я занят? Начинаю атаку Силезского района... Точнее, охват. Еще 
точнее, обходной маневр. Полагаю, полного окружения бассейна не будет, оставим, 
вероятно, горловину. Для чего? Для ухода противника. Нет-нет, вы не ослышались, 
для ухода противника. Звучит это, может быть, несколько странно, но 
командование фронтом, право, задумало операцию именно так. Что осталось бы от 
красавца Кракова, если бы немец не мог уйти в приготовленную для него брешь? 
Камни. Только камни. Вы ведь Краков видели после освобождения - почти целехонек.
 А Силезия - это сгусток промышленных городов. Шахты, бетонные корпуса заводов, 
стены в метр толщиной. И так сплошь, на десятки километров. Гляньте на карту. 
Да что карта, вон он, город, смотрите. Перед нами. Для спасения Силезского 
бассейна командующий приказал мне его не окружать, а охватывать и неожиданно 
повернул мою армию на Ратибор. Это чертовски трудно было сделать такой маневр. 
Но видите, сделали. 

Командарм помолчал. Отдал несколько отрывистых приказов. 

- Вы убеждены, что Силезский бассейн будет взят быстро и малой кровью? Вы в это 
верите? 

- Что такое "верю - не верю"? Не военный разговор. Приказано взять возьмем. 
Ясно, что маршал затеял тут в оперативном смысле очень интересный маневр. А раз 
задумал - доведет до конца. Всегда так бывало. Ну, желаю здравствовать. 
Кланяйтесь Москве. 

Операция по взятию Силезского бассейна, как теперь уже широко известно из 
военной истории, была осуществлена быстро, даже быстрее намеченных планом 
сроков, и весь этот сгусток заводов, фабрик, шахт остался почти целым, он взят 
был ценою минимальных потерь в людях и технике. 

Так оправдывала себя тактика охватов, клещей, широко применявшаяся 
командованием на всем протяжении от Днепра до Одера. 

МЕШКИ 

И вот форсирован Одер. Форсирован с ходу, на большом протяжении. И тут войска 
1-го Украинского фронта столкнулись с новой тактикой врага. Части противника 
получили приказ ни при каких обстоятельствах не оставлять укрепленные города. 
Под угрозой жестоких кар они должны были оставаться в окружении и сражаться до 
последнего солдата. 

Так были окружены города Глогау, Оппельн и крупный город Бреслау, располагавший,
 по разведывательным данным, многочисленным, хорошо вооруженным гарнизоном. 
Командующий этими войсками генерал Никгоф, по показаниям пленных офицеров, 
энергичный, крутой военачальник, получил лично от Гитлера приказ удерживать 
Бреслау любой ценой и быть готовым в любую минуту ударить по тылам советских 
войск. Словом, превратить город в "немецкий Сталинград", удержать его любой 
ценой. 

Город был осажден 6-й армией генерала В. А. Глуздовского, которая не превышала 
по численности гарнизон Бреслау. А войска фронта продолжали наступать на запад, 
не оглядываясь на оставшуюся у них за спиной весьма внушительную немецкую 
группировку. 

- Не опасно ли, что мы оставляем в своем тылу такие большие города-крепости? Не 
могут ли их гарнизоны и в самом деле выйти и ударить по нашим тылам? Не многим 
ли мы рискуем в своем быстром продвижении, имея в тылу столько организованных и 
боеспособных неприятельских войск? Мне говорили разведчики, что в Бреслау 
окружено примерно сорок тысяч солдат. 

Все эти вопросы я задал маршалу Коневу, встретившись с ним у переправы. Когда 
машины застряли в образовавшейся на переправе пробке, я взял интервью у маршала.