Наиболее блистательный марш-маневр танковых сил Конев осуществил в последний 
день войны в операции против мощной, более чем миллионной, группировки 
фельдмаршала Шернера, войска которого не сложили оружия после официальной 
капитуляции. Шернер в своем приказе по войскам писал: 

"Неприятельская пропаганда распространяет ложные слухи о капитуляции Германии 
перед союзниками. Предупреждаю войска, что война против Советского Союза будет 
продолжаться". 

И все дивизии Шернера, находившиеся на территории Чехословакии, начали 
форсированное движение на Прагу с целью продолжить всеми средствами борьбу с 
Красной Армией. 

И вот был разработан план удивительного по стремительности и смелости 
марш-маневра больших танковых сил. Согласно этому плану, танковые армии Рыбалко 
и Лелюшенко, выйдя из разных пунктов, должны были на дорогах в чешских Рудных 
горах догнать дивизии Шернера и, с ходу атаковав их с тыла, стремительно 
овладеть горными перевалами, выйти на тылы и коммуникации основных сил группы 
армий "Центр", достичь Праги с двух направлений и как бы прикрыть ее стальным 
кольцом. Задача могла показаться просто невыполнимой. Но ее удалось 
блистательно решить, и к десяти часам утра 9 мая 1945 года Прага была очищена 
от фашистов. Замысел Шернера Советская Армия сорвала, последняя гитлеровская 
группировка была разгромлена. 

В одну из встреч генерал армии Петров подробно изложил мне детали Пражской 
операции. 

- Это было сделано в лучшей коневской манере. Такие операции любимый "конек" 
Конева, - сказал он и извинился за этот простодушный каламбур. 

КЛЕЩИ 

Однажды, рассказывая мне, как наши войска взяли засевшего в городе Калинине 
противника в клещи, Конев обронил фразу: 

- Мы оставили ему единственный выход из города - в направлении на запад. Мы 
заставили его уйти, можно сказать, вытащили его из города. 

- А почему оставили выход? - спросил я. - Зачем нужно было выпускать противника 
из города? 

- Если бы выхода не было и ему некуда было уйти, он дрался бы за каждую улицу, 
за каждый дом, и ничего от города не осталось бы. Ясно я выразился? Уличные бои 
дают все преимущества обороняющимся, а в наступлении легче бить врага в полевых 
условиях, так сказать, наступая ему на пятки, не давая ему остановиться, 
задержаться. 

Признаюсь, что мне, тогда еще недостаточно опытному военному журналисту, эта 
мысль показалась спорной. Потом я имел возможность наблюдать операции 1-го и 
2-го Украинских фронтов и убедился, что, создавая для неприятеля такие ситуации,
 Конев тем самым очень умело бережет живую силу и по возможности сохраняет 
города от неизбежного разрушения в затяжных уличных боях. 

Сколько было на войне случаев, когда большие, даже огромные массы войск, 
ввязавшись в длительные уличные бои, теряли свой боевой порыв и надолго 
застревали на месте, так как им приходилось "вылущивать" маленькие гарнизоны, 
засевшие в домах и превращавшие любой подвал кирпичного здания в стойкий и 
живучий дот. И эта борьба наносила атакующим серьезные потери. 

Коневу удалось избежать затяжных уличных боев в битвах за Харьков, за Полтаву, 
за Кировоград и, наконец, особенно эффективно за Краков. В Кракове располагался 
большой немецкий гарнизон. Каждая из средневековых построек могла представить 
собой мощное укрепление. Да к тому же в центре города, на холме, господствующем 
над окрестностью, была каменная крепость Вавель, стены которой вряд ли мог 
взять и тяжелый снаряд. Этот красавец город, древняя столица Польши, бывшая 
резиденция польских королей, каждая улица которого - уникальный архитектурный 
памятник, сохранен именно потому, что брали его в результате быстрого 
полуохвата. Угроза окружения парализовала решимость вражеского гарнизона, и он 
начал поспешно отступать в юго-западном направлении, где еще оставался 
свободным выход из города. 

Очень результативным этот метод оказался и в операции по захвату огромного 
индустриального района Верхней Силезии, который Гитлер в своих приказах 
именовал "вторым Руром Германии" и обороне которого он придавал исключительное 
значение. Однажды в дни наступления в Верхней Силезии мне в необычных условиях 
удалось поговорить на эту тему с командующим танковой армией, тогда еще 
генералом, Павлом Семеновичем Рыбалко - одним из выдающихся танковых 
военачальников Великой Отечественной войны.