ественного мнения Париж заявил, что в случае 
развязывания Германией вооруженного конфликта, он выполнит свои обязательства. 
Вряд ли смогла бы остаться в стороне и Англия. Гитлеровцы дали отбой. «Майский 
кризис» завершился для них политическим провалом.
      Однако перспектива оказаться в одном лагере с СССР в борьбе против 
фашистской агрессии не устраивала западные державы. Сделав основой своего курса 
стремление «канализировать» фашистскую агрессию на Восток, Англия и Франция 
готовы были предоставить Германии «чехословацкий коридор» в сторону СССР. Но 
они хотели не просто отдать, а продать Чехословакию, взамен получив от Гитлера 
гарантии своих интересов. Осуществление подобной сделки требовало 
соответствующей «подготовки» общественного мнения. Реакционная печать возлагала 
ответственность за обострение германо-чехословацких отношений на правительство 
Чехословакии, обвиняя его в неуступчивости и требуя «великодушных» предложений 
генлейновцам. Той же линии придерживался и лорд Ренсимен, в прошлом английский 
министр торговли, направленный в Прагу в качестве «независимого посредника». 
Его целью являлось доказать «законность» требования гитлеровцев на отторжение 
Су-детской области и присоединение ее к рейху.
      Обстановка снова стала обостряться. Генлейновцы возобновили переговоры с 
чехословацким правительством. В ответ на предлагавшиеся уступки, они выдвигали 
все новые, более тяжелые требования. В пограничных с Германией областях 
гитлеровская агентура провоцировала кровавые столкновения с чешской полицией. 
Угроза германского вторжения вновь нависла над Чехословакией (1).
      
«План Z»
      
      В начале 1968 г., когда правительство Англии открыло, в связи с 
истечением срока давности, свои секретные архивы за 1938 г., в досье бывшего 
премьер-министра был обнаружен любопытный документ, датированный 30 августа 
1938 г.
      
      «Существует план, который надлежит назвать „планом Z“. Он известен и 
должен быть известен только премьер-министру, министру финансов, министру 
иностранных дел, сэру Невилю Гендерсону и мне.
Вышеупомянутый план должен вступить в силу только при определенных 
обстоятельствах… Успех плана, если он будет выполняться, зависит от полной его 
неожиданности, и поэтому исключительно важно, чтобы о нем ничего не говорилось».

      
      Этот документ, составленный X. Вильсоном, ближайшим советником и 
доверенным лицом Чемберлена, проливает новый свет на закулисную историю Мюнхена.
 Позорная империалистическая сделка подготавливалась в глубокой тайне от 
народов. Суть плана английского премьера сводилась к следующему: 
воспользовавшись острой ситуацией, под видом «спасения мира» в последнюю минуту 
лично отправиться на переговоры к Гитлеру. И, выдав ему Чехословакию, наконец 
достигнуть столь желанного в Лондоне «сближения» с Германией. Интересно 
проследить, с какой тщательностью английская дипломатия заблаговременно 
разрабатывала свои ходы, изображая их затем как результат «неожиданно» 
возникшей обстановки. Информировать Гитлера о намерении премьера встретиться с 
ним предполагалось сначала лишь в тот момент, когда Чемберлен находился бы на 
пути в Германию. Внезапное появление британского политического лидера должно 
было, по расчетам Лондона, лишить «фюрера» возможности уклониться от встречи. В 
соответствии с этим замыслом, Гендерсона вызвали в английскую столицу и дали 
такие инструкции.
      
      «Гендерсон, – говорится в меморандуме, составленном Вильсоном и 
датированном 31 августа 1938 г., – после того, как ему скажут, что „план Z“ 
вступает в действие, должен удостовериться, где именно находится Гитлер в 
данный момент, не сообщая, однако, почему это интересует его. Если время 
позволит, Гендерсон получит второе уведомление с указанием времени прибытия, 
уполномочивающее его поставить в известность Риббентропа. Опять же, если время 
позволит, хотелось бы, чтобы Гендерсон сделал это до того, как мы публично 
объявим здесь о начале выполнения „плана Z“. Местом прибытия должен быть Берлин,
 связь поддерживается с Гендерсоном и Риббентропом».
      
      Дальнейшие размышления Чемберлена и его советчиков привели их к мысли, 
что в таком виде план слишком рискован. Еще на памяти был конфуз, имевший место 
с Саймоном в 1935 г. Уже после объявления даты его визита в Берлин Гитлер, 
сославшись на «болезнь», отказался принять Саймона. Об этих опасениях Вильсон 
сообщил Гендерсону в письме 9 сентября 1938 г.
      
      «…Один из пунктов, обсуждавшихся нами сегодня, – писал Вильсон, – 
сводится к следующему: не получится ли так, что, когда X72 прибудет в Берлин, 
Вы сразу же сообщите об отказе Г. принять его или, быть может, что Г. «болен» и 
не может встретиться с X.
Подобный отказ был бы очень неприятен и произвел бы здесь не совсем хорошее 
впечатление».
      
      Гендерсон, в целом одобрявший замысел, счел намеченную процедуру слишком 
рискованной. Не усмотрит ли Гитлер в подобном шаге со стороны Чемберлена 
попытку принуждения? Предварительное уведомление, по его мнению, давало больше 
шансов на то, что Гитлер согласится принять английского премьера.
      В «план» внесли соответствующие изменения. Было условлено,