Я не хочу бросать тень на академию в целом. Артиллерист, Связист, Летчик - это 
все-таки исключение из правил. Большинство преподавателей в ней стараются 
делать свое дело хорошо. И не их вина, а их беда то, что в академии в конечном 
счете господствует рутина. Нужен приток свежего воздуха, новой крови, иных 
мыслей. Надо поставить все с головы на ноги. Академия должна быть носителем 
самых передовых идей военной мысли, а для этого ей необходимо тесно работать с 
военно-промышленным комплексом, с Генеральным штабом, с главными штабами видов 
и родов Вооруженных Сил. 

Приток свежей крови можно обеспечить, наладив систематический обмен стажерами. 
Офицеров звена заместители командира полка - заместители командира дивизии, 
допустим, на полгода в соответствующую академию, а преподаватели на те же 
полгода на их места в войска. 

Только без дураков: стажер, отданный приказом, со всеми отсюда вытекающими 
последствиями. Одни вернутся обогащенные войсковым опытом, другие - 
академической методикой. Здесь есть над чем подумать. 

Я рассуждал с позиций рядового майора, командира батальона, который был, как 
принято говорить, винтиком. Если кто-то увидел в этих рассуждениях попытку 
бросить ком грязи в академию - неверно. Если кто-то решил, что это попытка 
очернить преподавательский состав, принизить его роль - неверно. Если кому-то 
показалось, что я Иван, родства не помнящий, пес, кусающий руку, которая его 
кормит, человек, не способный испытывать чувство элементарной благодарности, - 
неверно. Если кто-то просто по-человечески обиделся на меня - пусть не 
обижается. Армия - институт глубоко консервативный, и по большому счету это 
хорошо. Но когда погружается в консерватизм, погрязает в рутине, утопает в 
догматизме сердце армии - ее высшие учебные заведения, это может привести к 
катастрофическим последствиям. Почему сердце? Обратимся к общеизвестным истинам.
 Генеральный штаб - мозг армии. Никто не спорит. Академию вообще, и военную 
академию имени М.В.Фрунзе в частности, анатомируя армию дальше, можно сравнить 
с сердцем, ибо именно академии подпитывают свежей кровью все остальные 
составляющие армейского организма, включая и его мозг. Порок сердца чреват 
нарушением нормального кровообращения, хирением, старением и умиранием 
организма. Этого никак нельзя допустить. Пороки нужно лечить в зародыше. 
Поэтому все мои речи направлены на одно и пронизаны одним желанием изменить 
положение дел в позитивную сторону. 

Но жизнь в академии состояла не из одной учебы, точнее, не только из нее. В 
связи с этим хочу остановиться на некоторых моментах, до известной степени 
характеризующих морально-нравственную атмосферу как в академии, так и вокруг 
нее. 

Сентябрь 1982 года. Завершен курс лекций и начались практические занятия. 
Приходит преподаватель и оставляет мне листок бумаги с перечнем литературы, 
которую необходимо изучить к завтрашнему занятию. Перечень что-то великоват - 
22 наименования. В сочетании с выражением "завтрашнее занятие" такой перечень 
как-то не смотрится. Но спорить тут нечего, и я довожу перечень литературы до 
группы. Наиболее алкающие знаний слушатели устремляются в библиотеку. 
Возвращаются, неся впереди себя, как кирпичи, неоглядную груду учебников. 
Раскладывают их по столам и совершенно единодушно и дружно немеют от 
"восхищения". Все это не только прочитать к завтрашнему дню, но и пролистать 
невозможно. 

Кто-то из наиболее настырных и добросовестных вяло пытается что-то листать. 
Основная масса делает однозначный вывод, что, поскольку нельзя объять 
необъятное, то и связываться нечего, и дружно возвращает литературу в 
библиотеку. Группа к занятиям не готова. Поскольку это только начало большого 
учебного пути, все томятся предчувствием большого скандала с двойками, 
партийными разбирательствами и другими подобными "прелестями" в финале. 
Начинается занятие. Идет себе ничего, бойко! Мы не вспоминаем о 22 
непрочитанных книжках, и преподаватель не вспоминает. Создается впечатление, 
что он листочка не приносил. Все начинают коситься на меня. Я понимаю их косые 
взгляды: "А не сам ли ты, дружок, этот дурацкий список выдумал?" 

Занятие заканчивается, преподаватель уходит, все набрасываются на меня: 

- Иваныч, где ты взял этот дурацкий список? 

- Он дал! 

- Так что ж он ни сном, ни духом даже не помянул? Ты, может, сам, того?.. 
Списочек, а? 

- Ребята, я вам прямо скажу, не боясь умереть от скромности, - я не глуп, но 
сочинить список из 22 наименований с инвентарными номерами я не в состоянии. Да 
и зачем мне это? 

- Это логично!