наступило томительное ожидание. Но длилось оно недолго, около часа. В девять с 
минутами на связь вызвал командир полка: 

- Сидишь, ждешь? 

- Сижу, жду. 

- Ну вот что, бросай все, собирай батальон. Задача: как можно быстрее 
спуститься к технике, развернуть колонну и в полном составе прибыть в 
распоряжение начальника штаба армии. Штаб армии развернут... - Командир полка 
указал координаты. - Афганцев оставишь на развилке. Передашь им приказ 
поступить в распоряжение комбата-3. Выполняй! 

- Товарищ подполковник, да я же вам докладывал. Ультиматум. Время! 

- Плевать я хотел на твой ультиматум. Бросай все и сыпь к машинам! 

И мы посыпали. Представляю себе физиономии аксакалов, когда они явились к 
установленному времени и нашли окурки, банки от сухпайков, гильзы и никого. 
"Перегрелись, видать, шурави", - решили, надо думать, деды. 

За два с небольшим часа батальон добрался до машин. Колонна стояла построенная, 
готовая к движению. Предельно резво и удачно, без единого подрыва спустились к 
началу ущелья. Долгий и гнусный путь вверх при движении обратно показался до 
обидного коротким. 

Командир полка, пожалуй, зря и координаты указывал. Штаб армии был как на 
картинке. Масса штабных фургонов, развернутые окрест дивизионы, батареи, 
связисты, разведчики... Я выбрал более или менее свободную площадку, втянул на 
нее батальон, распорядился, чем заниматься, и убыл докладывать. "В бабочке", 
которую мне указали, начальника штаба армии не оказалось, и вообще никого не 
было, за исключением оперативного дежурного. Позевывая, полковник осведомился: 
"Комбат-один триста сорок пятого? 

Я подтвердил: 

- Комбат-один. 

- Начальник штаба приказал тебе технику обслуживать, людей накормить, отдых 
организовать. Перышки - почистить. Ждать! Задача будет поставлена позже! 

- Позже? Что значит позже? Чего я тогда впереди собственного визга летел!.. 

- Капитан! Что ты пылишь? Сказано отдыхать - иди и отдыхай. Бороду сбрей. Был 
бы начальник штаба, он бы тебя уже отчистил по первое число. Иди, капитан, 
отдыхай и жди. 

Полковник с удовольствием до хруста в костях потянулся и со вкусом зевнул. Я 
вышел. Команда-то в общем приятная - отдыхать, правда, и ждать, но первое - 
отдыхать. Но все равно меня душила какая-то горькая злоба. Вспомнил, как 
постыдно и поспешно я ссыпался вниз по ущелью, и разозлился еще больше. Тут еще 
родной батальон под прикрытием армейской мощи расслабился. Беспробудным, 
тяжелым сном спали все без исключения, в том числе и часовые. 

Я поднял начальника штаба батальона и предельно жестко и резко высказал ему все,
 что я думаю по поводу службы войск в батальоне. Начальник штаба толкнул ротных,
 те - взводных. Минут через 30 батальон снова спал, только теперь уже за 
исключением часовых. 

Под Махмудраками 

Маленько отоспались, обслужили технику, привели в порядок оружие, соскоблили 
щетину. Некоторые нахалы начали дерзко вслух мечтать о бане. Наступил вечер. 
Никто меня не вызывал. Я справедливо рассудил, что, поскольку стою на видном 
месте, вызвать меня проблемы нет, а раз не зовут значит, не нужен, и произвел в 
батальоне отбой. 

Прошла ночь. Утром часов в 9 меня вызвали к начальнику штаба армии. Его на 
месте почему-то опять не оказалось, зато меня встретил полковник, 
представившийся заместителем начальника оперативного отдела армии, и сказал, 
что ему поручено поставить мне задачу. Заключалась она в том, чтоб батальон, 
действуя в качестве передового отряда армии во взаимодействии с отрядом 
обеспечения движения, должен был обеспечить отход из ущелья армейских частей: - 
Когда выйдете вот на этот участок, - полковник сделал две отметки на карте, 
между которыми на глаз было километра четыре, - отряд обеспечения движения 
встретит и прикроет, - он назвал подразделение, - вы же займете оборону вдоль 
дороги и обеспечите отход колонны главных сил плюс ориентировочно 600 афганских 
колесных машин. Отойдете последними. 

- Кто будет отходить последним, - уточнил я, - и по каким признакам я их узнаю?