абсолютное отсутствие боязни перед начальством, но тут он что-то замешкался: 

- Докладывайте, Юрий Алексеевич, в чем дело? - сказал я. 

- Разрешите воспроизвести, товарищ полковник. - Ну, воспроизводи!.. 

Министр обороны поднес мне к носу кулак и сказал:"Попробуйте, мать вашу так, не 
возьмите!.. Передай Лебедю!" 

- Это все? 

- Все!.. 

- А чего взять-то? 

-Да Баку. Больше здесь брать нечего. 

Задача - взять двухмиллионный город - милая и простенькая. Но тут я был вызван 
к телефону. Командующий ВДВ генерал-полковник Ачалов задачу уточнил и 
конкретизировал. Картина прояснилась. Я отдал предварительные распоряжения и 
пошел на КПП разбираться. До Баку 30 километров, чтобы успешно выполнить задачу,
 надо было вначале успешно выбраться с аэродрома. 

КПП как КПП: окна, предусмотрительно заложенные мешками с песком, напряженные 
солдаты из аэродромно-технической роты с автоматами в руках. Рассредоточенное 
парашютно-десантное отделение, прикрывающее и КПП, и этих солдат; за воротами 
во мраке - контуры большегрузных машин; между ними мелькают контуры людей, у 
некоторых в руках автоматы, двустволки; раздаются мат, вопли. Я попытался 
вступить с ними в переговоры: 

- Мне надо пройти, и я пройду. Армия - это не кошка, которую поймали за хвост: 
визжит, царапается, а сделать ничего не может. Мир вашим домам, освободите 
проход, я гарантирую, что ни один волос не упадет с вашей головы. 

В ответ истерическое: "Вы не пройдете... Мы все ляжем, но вы не пройдете..." 

Пока мы так мило разговаривали, под покровом темноты на аэродроме кипела работа.
 В трехстах метрах (справа и слева от КПП) саперы резали проволоку аэродромного 
ограждения, готовили проходы для машин. Колонны двух рот с потушенными фарами 
выдвигались в исходное положение. На броне каждой роты десантом сидела еще одна 
рота. Хорошо груженные "Уралы" готовились к работе в качестве тягачей и 
толкачей. Что это такое? На бампер "Урала" крепились 2 - 3 больших бревна, к 
ним 2 - 3 ската. На лобовом стекле панцирная сетка, от пуль не спасет, а от 
камней и гранат - очень даже. Водители и старшие машин в касках и бронежилетах, 
окна открыты, у старшего автомат наготове, у водителя - на коленях. 

Прибывший офицер доложил мне шепотом, что все готово! Я подвел итог разговору: 
"Ну, черт с вами, я вас предупредил". В ответ улюлюканье, свист, ликующее 
злорадное гоготанье. 

Как всегда в таких случаях - обмен впечатлениями о мнимо одержанной победе. 

- Вперед! - приказал я. 

Через проделанные проходы роты вырвались на шоссе. В считанные секунды замкнули 
клещи. Десант спешился и с криком "ура", стреляя в воздух в целях создания 
паники, атаковал с двух направлений. 

Не ожидавшие такого свинства "победители" с воплями разбежались по находящимся 
на противоположной стороне дороги виноградникам, но не все, 92 человека были 
отловлены, сбились в кучу. От былого торжества не осталось и следа. Убитых и 
раненых не было. На земле валялось оружие, хозяев у него, естественно, не 
нашлось. Ведь ночью все кошки серы. "Уралы" растащили и растолкали КРАЗы и 
КамАЗы. Путь был свободен. 

Рязанский полк, а за ним Костромской двинулись на Баку. Тульский я придержал в 
резерве, на случай непредвиденных обстоятельств. Командный пункт развернули 
здесь же, на аэродроме, в двух комнатах офицерского общежития. Рязанцы шли 
тяжело. В общей сложности им пришлось расшвырять, разбросать, преодолеть 13 
баррикад разной степени плотности, 30 километров и 13 баррикад. В среднем одна 
на 2 - 2,5 километра. Дважды противодействующая сторона применяла такой прием: 
по шоссе, где предстоит пройти полку, мчится наливник тонн на 15. Задвижка 
открыта, на асфальт хлещет бензин. Топливо вылито, наливник отрывается, а из 
окружающих виноградников на дорогу летят факелы. 

Колонну встречает сплошное море огня. Ночью эта картина особенно впечатляет. 
Колонна начинает с двух сторон, по виноградникам, по полям обтекать пылающий 
участок; из виноградника гремят выстрелы; роты скупо огрызаются. Тягостная в 
целом картина. Здесь надо попробовать проникнуть в психологию солдата. Этому 19 
- 20-летнему парню никогда, ни на каком из этапов воспитания - ни в детском