- Совершенно точно. 

- Дело в том, что несколько минут назад из Присморжья звонил командующий 
фронтом. Он сказал, что Борисово захватили части ударной армии. Ему об этом 
доложил генерал Захватаев, который командует оперативной группой там, рядом с 
вами. Кто же все-таки захватил Борисово, вы или Захватаев? 

Сведения сверху оказались для меня неожиданными, а недоверие к моему докладу 
обидным. 

- Товарищ командующий! - ответил я. - Вчера вечером в присутствии командарма 
ударной овладеть Борисовом было приказано мне. Для этих целей комфронта придал 
мне бригаду Мерзлякова. Сегодня все утро бригада и Новгородский полк вели бои 
за Борисово и наконец овладели им. При чем же здесь Захватаев? 

- Этого я не знаю, - сказал Морозов. - Командующий фронтом считает, что 
Борисово взято не вами, а соседом. Пошлите к Захватаеву ответственного 
командира, разберитесь, а потом еще раз доложите. 

Я так и сделал. Для уточнения положения частей направил к Захватаеву двух 
штабных командиров: одного - от оперативного, другого - от разведывательного 
отделов. Часа через полтора они возвратились ни с чем. Захватаев, узнав, зачем 
они пришли, изругал их и отказался давать какие-либо объяснения. 

Не знаю, чем было вызвано такое недоброжелательное отношение соседа к нам. 
Может быть, неприятным для него разговором с командующим войсками фронта после 
моего доклада генералу Морозову? 

Пока шло ненужное препирательство между нами, противник подготовил сильную 
контратаку и выбил нас из Борисово. И как мы потом ни старались, нам так и не 
удалось восстановить положение. 

После двенадцати у меня произошел второй разговор с командармом. Он сам вызвал 
меня к аппарату. 

- Комфронта выражает свое недовольство, - сказал он мне. -Захватаев доложил, 
что вы оставили Борисово. Так ли это? 

- Да, - ответил я. - Мы не успели закрепиться в Борисово. Пока приводили в 
порядок перемешавшиеся подразделения и части, отводили кое-кого в тыл и 
организовывали оборону, противник накрыл нас огнем, а затем выбил контратакой. 
Сейчас принимаем меры, чтобы восстановить положение. 

- Принимайте! Задача с вас не снимается. 

- Можно один вопрос? - спросил я у Морозова. 

- Спрашивайте. 

- Не кажется ли вам странным доклад соседа? То он в течение двух часов 
доказывал, что Борисово взяли его части, а теперь почему-то доложил, что не его 
части оставили населенный пункт, а наши. 

- Я знать не хочу, как докладывает сосед, - не скрывая раздражения, резко 
оборвал меня командарм. - Меня интересуют не его доклады, а ваши, и я хочу о 
ваших действиях слышать прежде всего от вас самих, а не от кого-либо другого. А 
хирурга я выслал, - добавил он, уже смягчив тон. 

Да. Замечание командарма было вполне справедливое, и обижаться я не мог. С 
информацией в это утро мы действительно запаздывали, а сосед опережал, 
истолковывая события в свою пользу. 

После неприятного разговора с командармом я долго думал о согласованности на 
стыках. До сих пор ее у нас не получалось. 

Так было в боях за Лужно, так повторилось и теперь, на Ловати. 

Вторично овладеть Борисовом нам не удалось, но зато мы прочно закрепились на 
развилке дорог южнее его. Оседлав развилку, перерезали старорусское шоссе и 
закрыли эту рокаду. Кроме того, оборудовав артиллерийские наблюдательные пункты 
по опушкам и установив наблюдение за дорогой, подходившей к Борисову со стороны 
реки Редьи, мы перекрыли движение противника и по этой дороге. 

Гитлеровцы пытались восстановить положение и под прикрытием артиллерийского и 
минометного огня не раз переходили в атаку. Но наши части прочно удерживали 
захваченное, на огонь отвечали огнем, на атаки контратаками. 

Развилку занимал Новгородский полк. Правее его, упираясь правым флангом в шоссе 
севернее Борисово, находился Казанский полк. Фронт дивизии представлял дугу,