граде мне встретился хоть один человек, отказавшийся от стопки водки,
я несомненно его запомнил бы. Тот, кто хоть немного соприкасался с  жизнью
военного моряка, знает, как спасительна чарка после штормовой вахты, после
корпусных работ в легководолазном костюме, после изнурительного напряжения
дальнего похода.
   Саша Маринеско умел обходиться без чарки в самых напряженных ситуациях,
могучее здоровье защищало его и от непогоды, и от перегрузок. А вот  когда
концы перестали сходиться с концами -  не  сумел.  Образовалась  трещинка,
рубчик, маленький очажок, из тех, что в нормальных  условиях  дремлют,  но
перерастают в опухоль или каверну, если их бередить.
   Александр Иванович возвращается в Учебный отряд несломленным. Он  полон
энергии. Что  ни  аттестация,  то  похвальный  лист.  В  том  же  году  он
оканчивает  курсы,   получает   звание   старшего   лейтенанта   и   право
самостоятельного управления кораблем.
   Назначение  командира  боевой  части,  будь  он  штурман   или   минер,
командиром подводной лодки -  всегда  событие.  Ответственность  командира
корабля,  даже  если  этот  корабль  -  "малютка",  несомненно  выше,  чем
ответственность командира боевой части на средней или даже большой  лодке.
Большая лодка или маленькая - командир всему голова. В подводном положении
у лодки всего один глаз - перископ. В перископ смотрит командир. Только он
принимает основные решения - о курсе, скорости, погружении и всплытии и  о
конечной цели всех эволюции лодки - о торпедной атаке,  учебной  в  мирное
время, боевой во время войны. Если во время своего дублерства  на  "Пикше"
Саша Маринеско еще мог ощущать  себя  шустрым  лейтенантиком,  которому  и
пошалить можно, потому что над  ним  есть  командир  корабля:  командир  и
пожурит, и поправит, и посоветует, - то, вступив в командование  подводной
лодкой "М-96", Александр  Иванович  сразу  повзрослел  от  груза  огромной
ответственности, свалившейся на его плечи. Предстояло отвечать  не  только
за свои поступки, но за действия каждого  матроса,  за  его  поведение  на
корабле и на берегу, за боевую подготовку и  боевой  дух  экипажа.  Короче
говоря, за все.
   Казалось  бы,  отличное  знание  лодки  среднего  тоннажа  должно  было
облегчить молодому командиру освоение  "малютки".  В  чем-то,  конечно,  и
облегчило, но с первых  же  дней  обнаружились  непредвиденные  трудности,
заставившие  Александра  Ивановича  с  головой  окунуться  в  повседневные
заботы.
   Главная  из  этих  трудностей  заключалась  в  том,  что  "М-96"   была
совершенно новая лодка, проходившая в Кронштадте обычные испытания.  Новая
лодка - значит новая команда, еще не спаянная, не  накопившая  совместного
опыта и  традиций.  Все  надо  было  создавать.  Почти  полгода  на  лодке
крутились строители. Отношения  с  ними  установились  прекрасные,  но  их
присутствие  не  могло  не  затруднять  повседневное  несение  корабельной
службы. В семидесятом году инженер-судостроитель  Илья  Иванович  Федоров,
возглавлявший в 1936-1939 годах выездную группу строителей,  пишет  своему
другу, известному подводнику И.С.Кабо, в прошлом тоже малюточнику:
   "Мне приходилось часто встречаться по работе с  Александром  Ивановичем
Маринеско. Почти ежедневно был  с  нами  и  другой  Александр  Иванович  -
Мыльников, он принимал от нас "М-97". Были они большими друзьями. С начала
июня и по 18 ноября 1939 года мы были вместе. Простились мы, строители,  с
Маринеско и Мыльниковым в ресторане "Астория", там было устроено торжество
в честь сдачи и приемки судов "М-96" и  "М-97".  Александра  Ивановича  мы
сразу оценили и горячо полюбили. У нас на заводе много  осталось  в  живых
участников строительства этих судов. Мы гордимся подвигом А.И.Маринеско  и
будем помнить его".
   Упомянутый в письме А.И.Мыльников  был  близким  другом  Маринеско.  Он
раньше, чем Маринеско, был назначен командиром  лодки  типа  "С",  отлично
воевал и погиб в 1943 году. Мыльникова я хорошо знал, и,  как  теперь  мне
кажется, у него в характере было много общего с Маринеско.
   Вторая - и немалая - трудность состояла в том,  что  по  причине  малых
размеров на "малютках" тридцатых годов  не  были  предусмотрены  должности
помощника командира и военкома. Три вахтенных  командира,  включая  самого
командира корабля, и  инженер-механик  -  вот  и  весь  средний  командный
состав. Большинство командиров кораблей,  прежде  чем  стать  командирами,
какое-то время ходили в помощниках. Маринеско помощником никогда  не  был.
Опыта политической работы на корабле у него тоже не было.
   Несколько слов  насчет  особой  роли  помощника  командира  на  военном
корабле. Обязанности его примерно такие  же,  как  у  старшего  офицера  в
старом флоте. Может быть, отчасти поэтому в наше время помощника командира
принято именовать  старпомом,  хотя  формально  старшие  помощники  бывают
только на больших кораблях, где помощников два. Это знак уважения. Старпом
по давней флотской традиции - глава кают-компании, арбитр во всех  могущих
возникнуть спорах и недоразумениях,  он  следит  за  соблюдением  порядка,
воинского этикета и субординации, за внешним видом корабля и  команды,  за
несением корабельных нарядов, всех его  многообразных  обязанностей  я  не
берусь перечислить. Быть хорошим старпомом - это  значит  быть  в  хорошем
смысле слова служакой, неусыпным и всевидящим оком командира  и  в  чем-то
даже педантом.
   Неизвестно,  как  справился  бы  Александр  Иванович  со  всеми   этими
трудностями,  если  б  во  главе  дивизиона  "малюток"  не   стоял   такой
талантливый  воспитатель,  как  Евгений  Гаврилович  Юнаков.  С   приходом
Алек