| |
д, где лодка в походе, в атаке, - здесь мнение Маринеско было для
меня решающим. В основу эпизода я решил положить памятный мне с первых
военных лет случай: поврежденная взрывом глубинных бомб подводная лодка
всплывает для ремонта рулевого управления, в случае появления противника
лодка должна срочно погрузиться, времени на то, чтоб извлечь из кормовой
балластной цистерны работающих там людей, уже не остается, и они это
знают. Оказалось, что аналогичный случай был у Маринеско на "С-13", и он
одобрил мое решение. А вот описание атаки, решение атаковать не со стороны
моря, а, против ожидания, со стороны берега, - это уже прямая подсказка
Маринеско - именно так атаковал он "Густлова". Меня поразила
сосредоточенность, с какой Александр Иванович слушал, и вдумчивость его
осторожных рекомендаций. К моим вымышленным ситуациям он отнесся с
серьезностью командира, которому предстоят ответственные решения. Что-то
из моих построений он после детального разбора подтвердил, кое-что мягко
оспорил (не все слушайте, что вам травят...), но самыми впечатляющими для
меня были некоторые попутно высказанные мысли Александра Ивановича.
Привожу их в том виде, в каком они мне запомнились:
- На подводной лодке командир, особенно в боевом походе, - царь и бог,
видит, слышит и решает он один. По-другому и быть не может, иначе лодка
утонет. Ни митинговщины, ни двоевластия море не терпит. Но беда, если
командир заберет себе в голову, что он всесилен, а все прочие - пешки. От
любого матроса, любого, я не преувеличиваю, может зависеть успех похода.
От его умения, отношения к делу, даже от настроения. Командир должен знать
боевую технику не хуже приставленного к ней матроса, но еще лучше он
должен знать самих людей. Для меня среднего матроса нет, каждый человек
исключителен, второго такого нет. Есть матросы, которым нет цены, есть
такие, кому грош цена, от таких надо избавляться, а настоящих уважать и
беречь. Ценить за достоинства, а не за отсутствие недостатков. Недостатки
есть у каждого, людей без недостатков не встречал и свои знаю крепко.
Бояться надо не людей с недостатками, а нулей. Есть такие люди с нулевой
плавучестью. Моряк с недостатками, если попадет в хорошие руки,
исправится, а нуль, как его ни верти, останется нулем. Есть такие люди,
что говорят про меня: ему, мол, везло. Глупости. Если мне и везло в чем,
так это на людей. И я никогда не забывал, что от глаз сигнальщика, от ушей
акустика зависит успех атаки... Чем дольше живу, тем больше укрепляюсь в
мысли: великая ошибка рассматривать народ как однородную массу. Народ
состоит из отдельных людей, а они бывают умные и глупые, добрые и злые,
сильные и слабые. И когда говорят о мудрости народа, я думаю: ведь не
потому народ мудр, что все люди подряд умные, а потому что умные люди,
пускай никому, кроме соседей, не известные, - большая сила, они не
командуют, а за ними идут. Задумывались ли вы когда-нибудь, как рождается
в народе меткое словцо? Ведь сказал же его кто-то первый? Остальные
подхватили, обкатали - и пошло оно гулять по стране, но ведь всегда есть
кто-то без имени, без прозвища, от кого ведет начало пословица, поговорка,
веселая байка. Кто-то их выдумывает? Мне, например, нипочем не выдумать.
Вот почему не люблю я, когда о людях говорят этак кучно, в общем и целом.
Не люблю, когда говорят: "Все женщины такие". Или: "Что вы, не знаете
наших матросов?" Глупости. Все женщины разные. И матросы - тоже.
- А вот вы сами недавно сказали: "Ваш брат писатель", - уязвил я.
Маринеско засмеялся:
- И очень глупо сказал. Читать люблю, но в жизни с писателями почти не
сталкивался. Они-то, наверное, очень разные.
Поговорили немного и о литературе. Сегодня уже не вспомнить, какие
книги называл тогда Александр Иванович. Насколько я понял, больше других
привлекали его книги исторические и описание путешествий, с особенным
восхищением он говорил о Миклухо-Маклае. А из книг, пленивших еще в
детстве, назвал "Тома Сойера" и "Гекльберри Финна". Весь этот разговор у
меня не записан, и полностью воспроизвести его через двадцать лет
невозможно, но уже в том разговоре мне начал приоткрываться секрет того
таинственного влияния, которое мой собеседник имел на самых разных людей.
Секрет был не простой. Конечно, он заключался и в имени, ставшем к тому
времени легендарным, но в гораздо большей степени в этом пристальном,
очень избирательном, но всегда подлинном внимании к человеку, к любой
человеческой судьбе. И, может быть, самое главное, что я понял тогда, -
передо мной сидел человек ярко талантливый и при этом покоряюще искренний.
О талантливости людей мы, как правило, судим по их достижениям, Способ
правильный, но не универсальный. Человек по-настоящему талантливый редко
бывает талантлив только в одной строго определенной области. Чаще всего он
талантлив вообще, и это понимается окружающими даже раньше, чем он
что-либо свершит. Не все талантливые натуры осуществляются, немалая часть
их гибнет или сходит на нет по самым разнообразным причинам и по стечению
неблагоприятных обстоятельств. И по недостатку воли. Только сильная воля
способна поставить человека выше обстоятельств. Талант и воля
взаимосвязаны. Яснее всего эта связь проявляется в детстве, лидерами в
своей среде становятся мальчишки и девчонки, наделенные волей или
талантом, точнее - волей и талантом. Это оптимальный вариант. Красота и
физическая сила тоже имеют значение, но второстепенное. Несомненно, юный
Саша Маринеско был в своей школе вожаком. И мне впервые захотелось
представить себе подводника N_1 босоногим одесским мальчишкой, а затем шаг
за шагом проследить тот сложный путь, которым он пришел к подвигу. Задача
непр
|
|
