- А мы пойдем бреющим. Пушка не иголка, найдем. 

- Найдем. Легко у тебя получается. Видишь, ястреб парит, он тоже вроде на 
разведке. Ястреб мог бы лететь и ниже, но ему невыгодно: слишком мал сектор 
обзора, поэтому он предпочел высоту. Так и мы не можем лететь бреющим. Знаешь, 
сколько неудобств от бреющего? Во-первых, можно в ста метрах пройти от батареи 
и просмотреть ее, если она будет молчать; во-вторых, если и откроет огонь, то 
не запомнить место огневых позиций из-за быстро мелькающего рельефа, и, 
в-третьих, на малой высоте нас могут сбить даже из автомата. 

- Командир, - сказал ведомый, - я понял, что нам поставлена задача на разведку 
зенитных батарей. 

- Ты понял правильно. Вот решим, как выполнять задачу, и полетим. 

Кузя как-то особенно насторожился, потом весело сказал: 

- Зачем мне думать? Ведь я ведомый. Куда ты, туда и я. 

- Так и будешь все время ведомым? Скоро звено получишь. Запомни: командир 
должен уметь командовать на одну ступень выше занимаемой должности. 

Кузьмин в знак согласия кивнул головой. 

- Я, Кузя, решил лететь на высоте, самой для нас наивыгоднейшей. Кроме того, по 
возможности сохранять курс. Изменять высоту и скорость будем так, чтобы не 
заметил противник. Только в этом случае немцы будут стрелять охотно. Чую, что 
дадут они нам жару. Вагон снарядов изведут. Будь повнимательнее, не оторвись, 
если придется неожиданно маневрировать. 

Кузьмин летел слева, со стороны солнца, так ему было удобнее наблюдать за 
маневром моего самолета. 

Идем на высоте 1200 метров. 

Лишь только пересекли линию фронта, как в воздухе повисли гирлянды черных 
разрывов. Сначала они появились позади нас. Но быстро стали приближаться: 
противник брал поправку. Меняю курс, быстро теряю скорость. Разрывы уходят 
вперед. Мы в безопасности. 

Немцы разгадывают замысел и переносят огонь. Снова изменена скорость. 

Начинается игра в воздушные "кошки-мышки" с той разницей от обычной детской 
игры, что ошибка одного из нас стоит жизни. Временами разрывы приближались к 
самолету почти вплотную, и тогда звук их удивительно походил на хлопки мотора. 
На планшетке, прикрепленной к коленке, все больше появляется красных точек - 
это обнаруженные батареи. 

Наконец разведка выполнена. Все действующие батареи нанесены на карту. Мы вышли 
из-под обстрела и пересекли линию фронта. 

На аэродроме одним из первых к нам подошел инженер полка. 

- Видно, сильный огонь был, - сказал он, взглянув на самолеты, и стал 
подсчитывать пробоины. В твоей машине девятнадцать только больших дырок, а у 
Кузьмина - шестнадцать. До вечера пармовцам клепать хватит. 

- Можно бы было удивляться, если бы не было пробоин, - сказал Кузьмин. - Что 
там творилось! Ад кромешный! Крутились, как береста на огне! После доклада о 
результатах разведки мы вернулись к самолетам посмотреть, как их ремонтируют. 

- Лучше, чем новый будет, товарищ летчик, - похвалился пожилой слесарь. - 
Сделаем, что комар носа не подточит. 

И действительно, работали они на совесть. Наложенные латки почти не выделялись 
на поверхности. Инженер с механиками, проверявшие качество ремонта, не сделали 
никаких замечаний. 

Гудим сообщил мне, что во второй эскадрилье не вернулись из разведки Егоров и 
Хлопцов. Сегодня они выполняли первый самостоятельный боевой вылет, "Рановато 
еще им на такое дело, - подумал я. - Ни тот, ни другой не имеют достаточного 
опыта". 

- Так мы всех летчиков растеряем,- сказал инженер, словно угадывая мои мысли. - 
Давай посоветуем комиссару провести партийное собрание и поговорить по поводу 
таких ненужных потерь. Предупреждать их надо. 

- Подожди, инженер, с партийным собранием, - вмешался подошедший комиссар 
первой эскадрильи Гаврилов. - Ведь еще неизвестна причина. Может быть, они не 
погибли, а заблудились или еще что.