Буняченко вновь оспорил это распоряжение, повторив, что будет принимать приказы 
только от генерала Власова.

Власов прибыл 7 апреля, в Благовещенье, в сопровождении немецких офицеров и 
подтвердил, что дивизия примет участие в предполагавшейся атаке. На этом 
настаивал Гиммлер в качестве предварительного условия для создания новых 
воинских частей.

Власов приказал своим командирам, чтобы они вели атаку, невзирая на отсутствие 
шансов на успех, а затем беседовал с Буняченко наедине.

Подробности этого разговора не известны…

Биографы генерала полагают, что Власов разрешил Буняченко, если штурм окажется 
неудачным, отступить с фронта и заявить немецкому командованию, что он ничего 
не будет предпринимать без приказа Власова. [255]

Затем Власов уехал.

В отеле «Ричмонд» в Карлсбаде (Карловы Вары) его уже ждала Хейди Биленберг.

13 апреля состоялось официальное бракосочетание. Разрешение было испрошено 
лично у Гиммлера.

Присутствовали пастор Шаберт, Крэгер…

Русских никого не было.

В эту же пятницу Крестопоклонной недели, когда фрау Биленберг стала госпожой 
Власовой и начала именоваться «правительницей России», дивизия Буняченко, 
выполняя приказ Власова, штурмовала советские укрепления на Одере.

Сергей Кузьмич выделил для участия в боевых действиях по одному батальону из 
2-го и 3-го пехотных полков, противотанковый дивизион и артиллерийский полк, но 
тяжелый пулеметный огонь с флангов остановил их.

«Эти части вели бои с Красной армией на реке Одер, — рассказывал Буняченко во 
время следствия в Лефортовской тюрьме. — После поражения моих частей на реке 
Одер я больше дивизию в бой с частями Красной армии не вводил. При наступлении 
советских войск на Берлин я, поняв неизбежность поражения Германии, увел свои 
части на территорию Чехословакии с тем, чтобы после перейти на сторону 
англо-американских войск…»

Вопреки требованию немецкого командования Буняченко приказал отступать, заявив, 
что немецкие приказы противоречат приказам генерала Власова, а дивизия 
подчиняется Власову.

Генерал Буссе пообещал расстрелять и Буняченко, и Власова…

Расстрелять не расстреляли, но уже на следующий день дивизию сняли со снабжения.


Наступило 15 апреля.

Власов так и не прибыл, и дивизия двинулась на юг.

Когда она достигла Клеттвица, ее догнали немецкие офицеры. Буняченко снова 
повторил, что приказы он получает только от Власова.

Немцы объяснили ему, что Власов занят делами более важными, чем Русское 
освободительное движение, — два дня назад состоялась его бракосочетание с 
эсэсовской вдовой…

Буняченко не поверил, и его дивизия продолжила свой марш на юг.

Около Зенфтенберга к Буняченко присоединился отдельный добровольческий отряд 
под командованием полковника Сахарова. [256]

Первая дивизия, насчитывавшая теперь более 20 000 человек, достигла Дрездена…

Здесь мятежного комдива вызвал сам фельдмаршал Шёрнер, командующий группой 
армий «Центр».

Буняченко от встречи уклонился, и переговоры велись через посредников.

Фельдмаршал проинформировал командование вермахта о трудностях, возникших у 
немецких командиров с власовцами.

Через Эльбу прорывались хитростью.