Начнем с того, что авторы дотошно и добросовестно проштудировали все 29 томов 
уголовного дела «власовского ядра» — двенадцати бывших советских генералов и 
старших офицеров. Один из авторов — Главный военный прокурор. Для него, кажется,
 нет и не может быть закрытых документов по этому «уголовному делу», он 
«хозяин» этих документов, все свои в его ведомстве; он — генерал-лейтенант 
юстиции — специалист высшей квалификации… И вдруг — оброненная как бы мимоходом 
фраза: «Взаимоотношения марионеточной „освободительной“ армии со своими 
„хозяевами“ были довольно сложными и запутанными», а чуть ниже опять 
неутешительная констатация: «…в уголовном деле Власова и его сообщников 
множество разноречивых показаний». Для кого «разноречивые»? Для кого 
запутанные? «Разноречивыми» и «запутанными» они остались и в конце 29-го тома 
этого «уголовного дела»? «Разноречивыми» и «запутанными» они остались и для 
Главного военного прокурора после исследования им 29 томов «дела» 44 года 
спустя? Так распутали или не распутали в закрытом заседании военной коллегии 
Верховного суда СССР в июле 1946 года под председательством генерал-полковника 
Уль-риха В.В. «взаимоотношения» Власова и «власовского ядра» с немцами — это 
ведь «ядро» всего «дела»? Вроде, получается, как не распутали. Тогда почему 
вынесли всем смертный приговор?»

В исследовании авторы приводят один из примеров этого «сложного и запутанного». 
«Так, бывший начальник разведшколы Комитета освобождения народов России Беккер 
показывал: „…немцы представляли „отделу безопасности“ КОНР возможность 
самостоятельно проводить свою работу в частях РОА и готовить агентуру для 
заброски в тыл Советского Союза… Материальные расходы, связанные с подготовкой 
и переброской агентуры в Советский Союз, СА брало на себя… Власов не только был 
осведомлен о деятельности разведшколы, но непосредственно ею руководил и 
направлял ее работу…“ Авторы замечают по этому поводу, что „сам же Власов 
по-иному оценивал предоставленные ему „ответственность и самостоятельность“. 
Вот что он сообщил на одном из допросов: «Должен признать, что после создания 
мною в ноябре 1944 года по указанию Гиммлера Комитета освобождения народов 
России СА предложило [177] мне организовать подготовку и засылку диверсантов в 
тыл советских войск. В декабре 1944 года вместе с постоянным представителем 
Гиммлера при мне, оберфюрером СС Крэгером, ко мне явился штурмбаннфюрер СС 
Радецкий, который заявил, что ему руководством СД поручено договориться со мной 
о совместном налаживании диверсионной деятельности на советской территории… Я 
заявил Радецкому, что надо готовить тысячи таких агентов, которые могли бы 
после переброски в СССР стать руководителями повстанческих отрядов, наносящих 
удары Красной Армии с тыла“.

Иными словами, Власов берет на себя еще большую вину, он не делит ее с Радецким,
 который договаривался с ним «о совместном налаживании диверсионной 
деятельности на советской территории. „Почему действительно так странно ведет 
себя на допросе Власов? Он же не враг себе. И потом, что за причина была 
„отшивать“ Радецкого от совместной работы по подготовке диверсантов для 
заброски „на советскую территорию“? Зачем Власову понадобилось пугать Радецкого 
несусветными масштабами подготовки диверсантов: „что надо готовить тысячи таких 
агентов, которые могли бы после переброски в СССР стать руководителями 
повстанческих отрядов, наносящих удары Красной Армии с тыла“? О каких тысячах 
агентов такого класса и уровня, чтобы каждый из них стал руководителем 
„повстанческих отрядов“, вообще идет речь? Зачем Власов блефует? Он же знает, 
что сделать это невозможно. Физически невозможно. Чтобы Радецкий перепугался 
огромности работы и сам отказался от совместной деятельности? Зачем? Может, 
потому, что как раз очень хорошо знал Власов: немцы стараются „держать 
командование и личный состав РОА под неусыпным строжайшим наблюдением, на любом 
участке иметь своих инструкторов и наблюдателей“? Допустим, Радецкий — тот 
самый их „наблюдатель“, и что из этого следует? Власов-то еще больше для немцев 
свой, чем какой-то Радецкий. Почему он хочет избавиться от Радецкого? К 
сожалению, ни следователь, ни те, кто вел судебное заседание, этого вопроса 
Власову так и не задали. Почему? К сожалению, и наши исследователи не задали 
себе этого вопроса, а только констатировали „довольно сложные и запутанные“ 
взаимоотношения марионеточной „освободительной“ армии со своими „хозяевами“. 
Однако сегодня этого уже недостаточно…“

Что верно, то верно…

Недостаточно только констатировать существование трений во взаимоотношениях 
Власова с нацистами, надо проанализировать и причины, обусловившие эти трения. 
Однако для того, чтобы проанализировать все сложности взаимоотношений Власова с 
немцами, совсем не обязательно возводить его в чин генерала ГРУ. [178] И насчет 
разноречивости показаний удивляться не надо…

Лидеры РОА и КОНРа по многим позициям расходились во взглядах, когда только 
создавались КОНР и РОА, и оценки ими минувших событий просто не могли не 
различаться…

Кроме того, все они пришли в КОНР с легендами, сочиненными про себя ими самими 
или сотрудниками «Вермахт пропаганды», и это не могло не запутывать показания…

— Почему,-риторически спрашивает Филатов, — следствие не прояснило все до конца,
 не распутало противоречий?