через два года успешно сдал  предварительные, а затем и  вступительные
экзамены  и  в   октябре  1932   года  поступил   учиться  в   Военную
электротехническую академию Красной Армии!
    С дивизией  прощался  с  грустью. Позже  Иван  Терентьевич  писал:
«Можно сказать,  что в  первой  дивизии я  получил путевку  в  большую
жизнь.  Там  был  принят  в   члены  ВКП(б).  Там  сформировался   как
политработник, командир, самостоятельный человек».
    Как дальше складывалась судьба Ивана Терентьевича, читатель знает.
    1944 год был  чрезвычайно напряженным  для советских  войск. Но  и
радостным: Красная Армия повсеместно вела наступательные операции.
    Наступление! Слово  это  на  войне  всегда  волнующее,  вызывающее
огромный подъем душевных сил.  А за ним ратного  труда, в том числе  и
для связистов, порой  больше, чем в  обороне. Наступательные  операции
следовали одна за другой, каждая обширнее, сложнее, все они отличались
высокой  мобильностью,  искусными  комбинациями  взаимодействия  родов
войск.
    Все это предъявляло к связи  чрезвычайные требования. Но многое  и
облегчало выполнение  этих требований.  Войска  связи были  теперь  во
всеоружии опыта  и  техники. Они  умели  искусно  «взаимодействовать»,
сочетая все виды связи - проводную, подвижную и радиосвязь.
    От былой радиобоязни осталось лишь воспоминание. Подобно тому, как
в  небе  происходили   сражения  авиации,   а  на   земле  -   танков,
артиллерийские дуэли, напряженнейшая борьба велась  и в эфире. И  если
эту борьбу можно назвать войной в эфире, то и здесь противник  утратил
«стратегическую инициативу», она перешла к советским связистам.
    Возросшая  сложность   боевых   действий,   а   следовательно,   и
организации связи  по-прежнему  требовала от  Пересыпкина  напряженной
работы в  войсках  -  там, где  готовились  и  осуществлялись  крупные
операции. Правда,  характер  этой  работы во  многом  изменился.  Если
раньше  значительное  внимание  ему  приходилось  уделять   устранению
недостатков, временами  и  опекать  отдельных  начальников  связи,  то
теперь  он  мог   еще  больше  сосредоточиваться   на  организации   и
руководстве  связью,  обеспечивавшей  координацию  действий   фронтов,
участвовавших в той или иной оперативно-стратегической операции.
    20 февраля  по указанию  Ставки  Пересыпкин с  группой  работников
ГУСКА выехал  в район  Коростеня.  Там находилось  полевое  управление
Северо-Западного  фронта,  на  базе  которого  создавался  штаб   2-го
Белорусского фронта.  Нужно было  помочь  штабу фронта  в  организации
связи. Из-за  плохой погоды  воспользоваться самолетом  не  разрешили.
Выехали на автомобилях.  Через два  дня почти  не отдыхавшие  водители
взмолились -  устали. На  ночлег  остановились в  какой-то  деревушке,
спать легли  на пышной  соломе, разостланной  прямо на  земляном  полу
хаты.
    Рано утром  23  февраля  в  хату чуть  ли  не  вбежал  заместитель
Пересыпкина генерал-лейтенант  войск  связи  И. А.  Найденов.  Он  был
послан  в  Коростеиь   раньше.  И  теперь   каким-то  чудом   разыскал
Пересыпкина и его спутников. Услышав шум в сенях, те вскочили и  стали
одеваться.
    - Здравствуйте, Иван Андреевич, -  успел сказать Пересыпкин и  тут
же оказался сжатым объятием Найденова.
    - Поздравляю! Поздравляю,  Иван  Терентьевич! Вы  -  маршал  войск
связи!
    Найденов рассказал,  что утром  по радио  передай Указ  Президиума
Верховного Совета СССР о  присвоении Пересыпкину звания маршала  войск
связи. Что  ж, войска  связи стали  такими, что  могли иметь  и  своих
маршалов. И первым из них по праву стал Иван Терентьевич Пересыпкин.
    Из  Коростеня   Пересыпкин  вернулся   в  Москву.   А  здесь   уже
разрабатывался   план   Белорусской   стратегической    наступательной
операции,  намечались  мероприятия   по  ее   материально-техническому
обеспечению. Включившись в эту работу, Иван Терентьевич впервые за всю
войну не был  стеснен наличием  средств связи. Их  было теперь  вполне
достаточно, чтобы  обеспечить  все  войска по  потребности,  причем  с
учетом предполагавшихся  быстрых  темпов  наступления.  Для  сравнения
заметим, что если под  Сталинградом было задействовано  9 тысяч, то  в
Белорусской наступательной операции  более 27  тысяч радиостанций.  По
своим техническим  данным  средства  связи  в  1944  году  значительно
превосходили те, с которыми советским войскам пришлось начинать войну.
    22-23 мая в Ставке под председательством И. В. Сталина  состоялось
совещание командующих и членов Военных советов 1, 2, 3-го  Белорусских
и 1-го  Прибалтийского  фронтов,  руководящих  работников  Генштаба  и
других учреждений Наркомата  обороны. План Белорусской  наступательной
операции был обсужден  во всех подробностях.  Пересыпкина, как и  всех
участников   совещания,   поразила   грандиозность   операции.   Общая
численность трех Белорусских и 1-го Прибалтийского фронтов  составляла
около полутора  миллионов человек.  Войска этих  фронтов готовились  к
наступлению от Западной Двины до Ковеля, на Украине.
    Сразу же  после совещания  Ставка  направила Пересыпкина  в  район
предстоящей операции. Вместе с группой генералов и офицеров ГУСКЛ  ему
надлежало организовать связь между  всеми четырьмя фронтами и  каждого
из них с Москвой. Нужно было также помочь штабам фронтов  организовать