направления авиацию. Успокаивало то обстоятельство, что к исходу этого
дня наша  армия по-прежнему  сохраняла превосходство  в живой  силе  и
технике над ним. Мерецков рекомендовал Романовскому уточнить задачи на
следующий день дивизиям первого эшелона, усилить наступающих еще  хотя
бы одной свежей стрелковой дивизией.  Еще раз потребовать от  комдивов
не растрачивать  свои  вторые  эшелоны на  лобовые  атаки  укрепленных
пунктов, а смелее обходить их, оставляя в тылу своих войск.
    Итог третьего  дня  - войска  2-й  ударной армии  вышли  на  линию
рабочих поселков № 4, 5 и 7. Наибольшее продвижение у 18-й  стрелковой
дивизии генерала  М.  Н.  Овчинникова.  При  поддержке  98-й  танковой
бригады она завязала  бой за  Рабочий поселок №  5. С  запада сюда  же
подходит 136-я стрелковая дивизия Ленинградского фронта. Полоса  всего
лишь в два километра разделяет теперь эти дивизии друг от друга.
    Начальник оперативного отдела  и начальник  разведки штаба  фронта
докладывали об  этом, не  скрывая охватившего  их радостного  подъема.
Генерал Мерецков посчитал преждевременной радость своих помощников: по
всем признакам он видел,  что враг отнюдь еще  не сломлен и  предстоит
упорная борьба.  Надо  продолжать наращивать  удар,  ни на  минуту  не
расслабляясь, не допустить, чтобы противник осуществил свое  намерение
добиться равенства в  силах. Именно в  этот вечер командующий  фронтом
решил, что пришла пора передать генералу Романовскому одну  стрелковую
дивизию из фронтового резерва. Одновременно потребовал от него усилить
огневое давление на позиции гитлеровцев в районе Рабочего поселка №  5
и активизировать действия левофланговых соединений 2-й ударной армии в
направлении Синявина.
    День 15 января - четвертый день  наступления - в целом прошел  под
знаком  резко  усилившейся  активности  противника.  Переброшенные   в
течение ночи к  Рабочему поселку  № 5  части пехотной  дивизии с  ходу
контратаковали нашу  18-ю  стрелковую дивизию.  Левофланговые  дивизии
также с  самого утра  отражали непрерывные  контратаки. Продвижение  в
этот день имела только одна 256-я стрелковая дивизия полковника Ф.  К.
Фетисова, наступавшая севернее рощи  «Круглая». Она овладела  станцией
Синявино.
    Подводя  итоги  боевого  дня,  командующий  фронтом  отметил,  что
противник пока  еще  не  смог  накопить  силы,  поэтому  надо  сильнее
наносить удары.  Романовскому  поставил  задачу -  с  утра  16  января
приступить к  решительным действиям  по овладению  поселком  Синявино.
Переданную из  резерва фронта  289-ю стрелковую  дивизию усилить  16-й
танковой бригадой и ввести в бой.
    К  исходу   16  января   -  пятый   день  наступления   -   войска
Ленинградского и Волховского фронтов разделяла узкая полоса  местности
всего лишь в несколько сот метров. Теперь Мерецков не сомневался,  что
встреча двух фронтов скоро  состоится, остается сделать последнее,  но
энергичное усилие.  Вечером он  подписал  приказ: 2-й  ударной  армии,
продолжая решительные  удары  по  противнику  в  направлении  Рабочего
поселка № 5, соединиться с частями Ленинградского фронта.
    Однако еще и  17 января  - в течение  шестого дня  операции -  эта
долгожданная встреча  не  состоялась.  Весь  день  в  районе  Рабочего
поселка № 5 наступающие войска  буквально вгрызались в оборону  врага,
который сопротивлялся с исключительным упорством и яростью.
    Утром  18  января,  едва  стал  заниматься  рассвет,  воины  обоих
фронтов, как  бы чувствуя  дыхание  друг друга,  с новой  силой  пошли
вперед. В  9  часов  30  минут  до  генерала  Мерецкова  дошло  первое
радостное сообщение,  переданное командиром  372-й стрелковой  дивизии
полковником П. А.  Радыгиным: в  Рабочем поселке №  1 первый  батальон
1240-го  стрелкового   полка   встретился  с   подразделениями   123-й
стрелковой бригады Ленинградского фронта.
    С угра этого дня командующий фронтом направился в Рабочий  поселок
№ 5.  И  вот,  нрибыв  туда,  он  уже  лично  принял  рапорт  генерала
Овчинникова о том,  что части 18-й  стрелковой дивизии в  11 часов  30
минут  соединились  здесь  с  61-й  танковой  бригадой,  ленинградцев.
Мерецков поблагодарил  комдива  за  радостное  известие  и  огляделся.
Никакого поселка не  было, только  название да  место, превращенное  в
руины,  сплошь  изрытое   траншеями,  ходами  сообщения,   блиндажами,
укрытиями длявойск  и  боевой  техники.  Все  вздыблено,  исковеркано,
только несколько  торчащих печных  труб, неведомо  как уцелевших.  Эти
сиротливые трубы,  дымящиеся развалины  еще более  остро  подчеркивали
царивший вокруг хаос  и разрушение, давали  почувствовать весь  накал,
всюярость только  что закончившейся  схватки. Это  была победа!  Такая
долгожданная, такая нужная и дорогая!
    Сразу же  после встречи  первых  групп волховчан  с  ленинградцами
Мерецков  с  представителями   Ставки  Верховного   Главнокомандования
Ворошиловым и  Ждановым прибыли  на командный  пункт командующего  2-й
ударной армии. Поздравили  Романовского, дали указания  и советы,  как
действовать дальше.
    - Я по опыту  знаю, -  говорил Мерецков командарму,  - как  трудно
бывает использовать  момент  ослабления сопротивления  противника  для
нанесения решающего  удара, особенно  когда  этот момент  совпадает  с
успехом… прорыв еще далеко не завершен. Противник продолжает оказывать
сильное  сопротивление  в  ряде  пунктов…  Надо  немедленно  закрепить