занятий танком, облепленным сверху пехотинцами.
    - Еще раз сокрушим инструкцию,  - засмеялся тот.  - Я тоже  думаю,
что десанты на танках возможны.
    И  вновь  занятия  усложнились,  дополненные  отработкой  действий
танковых десантов. И не было случая, чтобы тридцатьчетверки и КБ, даже
на  сильно  пересеченной  местности,  не  выдерживали   дополнительной
нагрузки.
    23 сентября пришел  приказ: срочно погрузить  бригаду в эшелоны  и
прибыть в район Кубинки. И вот она снова в пути.
    Катуков встал,  подошел к  окну, рассматривая  проносившийся  мимо
однообразный пейзаж. Воспоминания как бы разом отхлынули, на смену  им
пришло другое: теперь Катуков  мысленно производил смотр своим  силам.
Что  он  имеет?  Танковый  полк  -  49  боевых  машин,  мотострелковый
батальон, зенитно-артиллерийский дивизион - 16 орудий, транспортная  и
ремонтная роты, другие вспомогательные подразделения. «Маловат  кулак,
- вздохнул он  и тут же  озорно отметил: -  Мал, да удал!»  И в  самом
деле, техника в бригаде  в основном была новой  - танки Т-34.  Бригада
представляла собой  сплоченный боевой  коллектив, состояла  из  хорошо
подготовленных, имевших боевой  опыт бойцов и  командиров. В  экипажах
каждый в случае  надобности мог заменить  другого. Подразделения  были
обучены  различным  видам  взаимодействия.  А  моральный  дух  личного
состава! Кулак действительно получился удалым.
    До предела занятый подготовкой бригады к предстоящим боям, Катуков
внутрепне готовил  к  ним и  самого  себя.  Все это  хорошо:  и  новая
техника, и квалифицированный личный состав, и все то, что дает бригаде
боевая учеба. Это, конечно, принесет свои плоды. Но что должен сделать
он, Катуков, чтобы умножить эти плоды? Память постоянно сверлили слова
Федоренко: «Готовьте бригаду так, чтобы она ни в чем немецкой танковой
дивизии не уступала».  Что ж,  пожалуй, это  достигнуто. 4-я  танковая
бригада, Катуков был  уверен в  этом, способна  потягаться с  немецкой
танковой дивизией. Но в  этом ли дело? Техника  внесла много нового  в
военное искусство. И не все,  далеко не все возможности  использования
техники поняты - война ведь, по сути, только началась.
    Сейчас эти мысли вновь овладели его сознанием. Вспомнился недавний
разговор с Бойко и  Кульвинским. Недовольный медлительностью  действий
некоторых подразделений  на  прошедших  занятиях,  Катуков  придирчиво
разобрал допущенные ошибки на совещании командиров подразделений.
    - Не перехватал  ли  ты,  Михаил Ефимович?  -  обратился  Бойко  к
Катукову, когда тот  отпустил командиров. -  В целом-то  подразделения
действовали неплохо. Если будут так воевать с немцами…
    - Немцы нам не пример, - ответил Катуков. - Пока я не видел,  чему
можно  у  них  поучиться,  во  всяком  случае,  в  нашем,  тактическом
масштабе. Ну прут. При таком превосходстве - это дело нехитрое. А  где
искусство?
    - Ну это  ты…  Твои  же слова:  «Нельзя  недооценивать  врага»,  -
возразил Бойко.
    - А я и  не недооцениваю. Я  считаю, что  ни мы, ни  немцы еще  не
поняли до конца возможности новой техники, танков в частности. Пока  я
вижу одно: немецкое командование  поняло значение в современной  войне
массированного применения танков.
    - С нашей помощью,  - включился в  разговор Кульвинский. -  Теория
массированного применения  танков еще  задолго  до войны  выдвинута  и
обоснована советскими военными теоретиками.
    - Выучили  на  свою  голову,  -  зло  буркнул  Катуков.  -  Только
недоучились они. Вот будет у нас много машин, тогда посмотрим, что это
такое - массированное применение танков!
    - Вернись на землю! - засмеялся Бойко.
    - А я на земле. Потому и  заглядываю в будущее. Сейчас же…  Сейчас
мы уже можем успешно использовать танки и в обороне, даже при том, что
у нас их намного меньше, чем у немцев. Танки! Да они такое могут!  Что
такое война танков? Это  прежде всего искусное использование  маневра,
скоростей, молниеносные решения и изощренная хитрость. Это главное и в
наступлении, и в обороне, при превосходстве в танках, и когда их  мало
- тут  это даже  важнее. Все  дело в  том, кто  практически лучше  это
освоит -  мы  или противник.  Поэтому  я  сегодня, как  ты  сказал,  и
перехватил.
    Засиделись за полночь. Катуков  тогда, что говорится, разошелся  -
говорил о вымученном, тщательно взвешенном долгими раздумьями, не  раз
проверенном на учениях - о непрерывной разведке, взаимодействии танков
с пехотой и артиллерией, различных приемах танковых засад - обо  всем,
что его собеседники  давно знали от  него самого и  чему вместе с  ним
учили бригаду. Они  понимали, что  Катуков, как это  бывает с  людьми,
долго сосредоточенными на какой-либо идее, говорил больше самому себе.
Но и они  увлеклись - идеи  Катукова в процессе  боевой учебы  бригады
стали их собственными.
    - Плохо, очень плохо, что это у нас не получилось в масштабе  всей
войны, но формулу я  считаю правильной. Воевать  надо малой кровью,  -
убежденно говорил  Катуков.  -  И  сейчас от  этой  формулы  не  нужно
отказываться. Во  всяком случае,  наша бригада  должна воевать  именно
так.