пронюхали, что в районе города Ливны сосредоточены советские войска. Не 
исключено, что агентурная и авиационная разведка врага тут ни при чем. Фашисты 
в тот год нередко бомбили города и села в порядке "профилактики" независимо от 
того, существуют или нет в населенных пунктах интересующие их военные объекты. 
Хотя справедливости ради замечу, что вражеские "костыли" в мае и июне частенько 
навещали наш район сосредоточения. 

Правда, мы соблюдали самую тщательную маскировку. Но корпус все-таки не иголка, 
и от наблюдения с воздуха его полностью укрыть трудно. Но как бы там ни было, 
однажды утром с восходом горячего июньского солнца на город Ливны с запада 
налетела армада вражеских бомбардировщиков. Фашистские самолеты шли волна за 
волной и с методической последовательностью сбрасывали бомбы над населенным 
пунктом. Казалось, они хотят стереть с лица земли этот маленький городок. 

Облако черного дыма, языки пламени поднялись над Ливнами. Отбомбившись, 
гитлеровские самолеты ушли, не причинив ни малейшего вреда частям нашего 
танкового корпуса. Зато доставили много бед местному населению. Целые кварталы, 
улицы были превращены в черное пепелище. Погибло немало женщин, стариков, детей.
 Несколько дней после налета фашистской авиации над маленьким разрушенным 
городком стоял стон и похоронный плач. 

Гитлеровцы просчитались, полагая, что в городе Ливны находятся наши войска. Мы, 
как я уже говорил, рассредоточили части корпуса по окрестным селениям, причем 
рассредоточили основательно, с тем чтобы под один удар с воздуха не попало 
сразу несколько частей и даже подразделений. 

Лето было в разгаре. Вот и первая годовщина Великой Отечественной войны. Наш 
танковый корпус отметил ее новым боевым переходом. Из штаба фронта пришел 
приказ - корпусу передислоцироваться в район севернее города Ливны - деревня 
Малиновка и близлежащие деревни. 

Переход мы решили осуществить затемно. Предварительная разведка и подготовка 
маршрутов помогли провести ночные марши организованно и в предельно сжатые 
сроки. В ожидании дальнейших распоряжений опять рассредоточили части корпуса по 
селам и деревням. 

Штаб фронта не случайно перебросил танковый корпус в новый район. Из 
разведывательных данных стало очевидно. что гитлеровцы в последних числах июня 
намереваются нанести удар. Правда, определить направление его было пока трудно. 
Но командующий войсками фронта, предвидя события, поставил перед 1-м танковым 
корпусом задачу: ежечасно быть в полной готовности нанести контрудар по 
наступающему противнику. 

В мае сорок второго Брянский фронт (3, 13, 48, 40 и 61-я армии) получил большие 
по тому времени танковые силы. Кроме нашего корпуса севернее Касторное 
располагался 16-й танковый корпус генерал-майора танковых войск М. И. Павелкина,
 а в районе Касторное - 115-я и 116-я танковые бригады. Эти соединения 
составляли резерв командующего фронтом. Семь танковых бригад (170, 14, 129, 80, 
150, 79, 202-я) были приданы общевойсковым армиям. 

Таким образом, Брянский фронт имел около 700 танков. Кроме того, в полосе 
обороны фронта находился резерв Ставки: 5-я танковая армия (2-й и 11-й танковые 
корпуса, 19-я танковая бригада) и 17-й танковый корпус - всего около 600 боевых 
машин. Разумеется, все эти огромные силы готовились Ставкой для наступления. В 
мае планировалось разгромить крупную гитлеровскую группировку в районе Орла. 
Однако реализовать этот замысел не удалось. В середине мая противник окружил 
ваши войска под Харьковом, на так называемом барвенковском выступе, 
стратегическая инициатива опять временно перешла к врагу. 

В связи с этим директивой Ставки командованию Брянского фронта предписывалось 
прекратить подготовку наступательной операции и перейти к глубоко 
эшелонированной обороне. 

Теперь известно, что в летней кампании 1942 года гитлеровское командование 
главный удар намечало навести на южном участке фронта с целью разгромить 
противостоящие советские войска и овладеть районами Нижней Волги и Кавказа. 

Важной составной частью этого плана была операция "Бляу", в ходе которой 
противник намеревался окружить и уничтожить войска Брянского, а затем и 
Юго-Западного фронтов. 

Однако в то время мы еще не знали об этих планах врага, хотя по отдельным 
признакам можно было догадаться, что удар готовится на южном крыле фронта. Это 
подозрение перешло в уверенность, когда 19 июня 1942 года в немецком военном 
самолете, сбитом над территорией Юго-Западного фронта, была найдена директива 
командира 40-го танкового корпуса противника. Из нее стало ясно, что это 
танковое соединение должно было наступать в направлении Волчанск - Новый Оскол 
в соответствии с планом операции "Бляу". 

Таким образом, Ставка Верховного Главнокомандования узнала о намерениях