Но и находясь в резерве, бригада частью сил продолжала вести боевые действия. 
19-20 октября три танка, переданные в распоряжение штаба 16-й армии генерала 
Рокоссовского, прикрывали звенигородское направление. Юго-западнее Звенигорода, 
в районе Палыцино - Колюбакино, произошел встречный бой экипажей танков 
Лугового, Евтушенко и Тимофеева с танками противника. В ходе боя гитлеровцам 
удалось поджечь две наши машины. Но и сами они понесли тяжелые потери: 250 
человек мотопехоты, танк, 2 орудия и 30 повозок. 

На окраине Пальцино к танку Евтушенко, отчаянно жестикулируя, подбежал 
подросток. 

- В чем дело? - спросил Евтушенко, заглушив мотор и открыв люк. 

Сбиваясь и торопясь, мальчишка рассказал, что в одной из изб собралось много 
немецких "начальников". Евтушенко посадил мальчика в танк, чтобы тот показал 
дорогу. Незаметно подъехав к указанному дому, Евтушенко выпустил несколько 
снарядов. Изба рухнула, погребя немецких офицеров. 

29 октября наша бригада наконец получила приказ штаба фронта - выйти в район 
станции Чисмена, восточнее Волоколамска, в полосу обороны 16-й армии К. К. 
Рокоссовского, в подчинение которого мы и передавались. 

В нашу задачу входило оборонять рубеж к северу от шоссе Волоколамск Москва, 
проходивший через села Моисеевка, Ченцы, Большое Никольское, Тетерино, разъезд 
Дубосеково, вместе с частями 316-й стрелковой дивизии генерал-майора И. В. 
Панфилова и кавалерийской группой генерал-майора Л. М. Доватора. 

Во второй половине октября здесь сложилось угрожающее положение. Именно в этом 
районе гитлеровское командование стремилось прорвать оборону Западного фронта и 
выйти к Истринскому водохранилищу, а затем на ближние подступы к столице. 
Реализация этого замысла грозила бы войскам 16-й армии окружением. 

Впоследствии на основании данных разведки и опроса пленных было установлено, 
что в состав немецкой группировки на волоколамском направлении входили четыре 
танковые, одна моторизованная и две пехотные дивизии 4-й танковой группы. Плюс 
к этому на теряево-клинском направлении действовали еще две дивизии 3-й 
танковой группы. 

Сразу же по прибытии на указанный рубеж я получил приказ из штаба армии, в 
котором говорилось, что противник на нашем участке готовит решительное 
наступление. 

Вместе с начальником штаба разработали подробный план организации обороны. 
Прибывшие наконец-то мотострелки отрыли окопы полного профиля, оборудовали 
ложный передний край, подготовили группы истребителей танков. Боевые машины 
укрыли в засадах. 

Люди работали под проливным дождем днем и ночью. Проверяя с комиссаром Бойко 
ход оборонительных работ, мы обращали особое внимание на то, чтобы солдаты 
делали в траншеях стоки для отвода воды. 

Работы шли полным ходом. Противника ждали несколько минных полей, десятки 
завалов, фугасы. Десять закопанных танков усиливали противотанковую оборону и 
были в готовности к проведению контратак. 

Я связался с генералами И. В. Панфиловым и Л. М. Доватором. Мы организовали 
взаимодействие и обменялись офицерами связи. Не раз мы встречались с Панфиловым 
и Доватором на моем КП в Чисмене, тщательно изучали все возможные варианты 
наступления противника. Иван Васильевич произвел на меня большое впечатление. 
Немногословный, энергичный человек, он был волевым командиром, прекрасно 
разбирающимся в сложной боевой обстановке. Лев Михайлович Доватор удивил меня 
своей молодостью. В кубанке и неизменной бурке он выглядел настоящим лихим 
кавалеристом. Да так оно и было: незадолго до нашей встречи ему удалось без 
существенных потерь вывести свой корпус из окружения. 

Панфилов и Доватор попросили выделить на их участки по нескольку танков. Хотя у 
меня самого каждая машина была на счету (всего в бригаде было 15 танков: 2 
тяжелых, 7 средних и 6 легких), все же во имя общих интересов пришлось 
расставить и на их участках танковые засады. 

316-я стрелковая дивизия обороняла рубеж Малеевка - Ченцы - Большое Никольское 
- Тетерино. Заняв Волоколамск, немцы готовили удар по правому флангу дивизии и 
для этой цели сосредоточили свои силы в деревне Калистово, северо-восточнее 
Волоколамска. Панфилов решил нанести удар по этому селу и попросил поддержать 
его танками. Я выделил группу во главе со старшим лейтенантом П. П. Воробьевым, 
командиром 2-го батальона, который сменил выбывшего из строя по ранению майора 
А. А. Рафтопулло. Воробьеву только что исполнился двадцать один год. С 
гитлеровцами у него были свои личные счеты. В занятом Орле у Воробьева остались 
жена и сынишка. Не имея от близких вестей, он очень тревожился за их судьбу.