первопроходчиков, очень многое зависит от способностей командира. Речь идет не 
только о личной храбрости и находчивости. Танковому командиру или даже 
командующему приходится действовать в условиях быстро меняющейся обстановки. Не 
всегда вовремя он может иметь точные данные о силах противника. Ситуация 
меняется молниеносно. Неожиданность, особенно когда оп действует в оперативной 
глубине, подстерегает его на каждом шагу. И важно, чтобы в быстро меняющейся 
обстановке он умел столь же быстро принимать решения. 

Не будет преувеличением сказать, что многие командиры 1-й гвардейской танковой 
армии добивались успеха в боевых условиях зачастую не за счет превосходства в 
силах, а именно благодаря тому, что обладали талантом - именно талантом - 
быстро и точно оценивать тактическую обстановку. 

Однако вернемся к боевым действиям 1-й гвардейской танковой армии в период 
Висло-Одерской операции. 

Итак, передовые отряды 8-го гвардейского механизированного корпуса И. Ф. 
Дремова вышли к предместью Лодзи. Все эти дни корпус не встретил сколько-нибудь 
организованного сопротивления со стороны противника. Лишь разведотряды сбивали 
мелкие вражеские заслоны. 

В ночь на 18 января 19-я гвардейская механизированная бригада ворвалась в Згеж. 
Но город, как оказалось, был подготовлен к обороне: улицы перегорожены 
баррикадами, каменные дома превращены в дзоты, повсюду вырыты "волчьи ямы", 
тщательно замаскированные сетями. Один из батальонов бригады, шедший первым, 
попал под огонь противотанковых пушек. К тому же две машины провалились в 
"волчьи ямы". Комбриг Ф. П. Липатенков выпрыгнул из машины и направился в 
головной батальон. Здесь он встретил лейтенанта Петра Молчанова. Тот беседовал 
с местными жителями - они указали незаминированные проходы через город. Отдав 
приказ Молчанову наметить бригаде путь ракетами и трассирующими пулями, 
Липатенков стал за танк и пытался по рации связаться с командирами батальонов. 
В это время в танк ударил снаряд. Осколками сразило командира бригады. Мы 
потеряли еще одного отважного командира... 

Тем временем отряд 8-го гвардейского механизированного корпуса под 
командованием старшего лейтенанта В. Бочковского, посланный нами в Лодзь, 
беспрепятственно вошел в город. По улицам проходила колонна фашистских войск, 
торопившаяся скорее через Лодзь уйти на запад. 

Я запретил Бочковскому вести бои в городе. Старинный город ткачей был бы 
разрушен, а с ним и фабрики - это нанесло бы большой ущерб Польше. Напугав 
выстрелами гитлеровцев, Бочковский перешел к параллельному преследованию по 
северной окраине Лодзи и вышел к Алексанруву-Лудзки, а затем направился за 19-й 
гвардейской механизированной бригадой на Згеж и далее на Коле - Конин Познань. 

Останавливаюсь на лодзинском эпизоде еще и потому, что после войны появилось 
немало печатных трудов, в которых части 8-й гвардейской, 69-й армии, а также 
9-го и 11-го танковых корпусов показаны в роли единственных освободителей 
крупного польского промышленного города. Да, верно, эти войска вошли в Лодзь, 
но уже после того, как отряд Бочковского ворвался в город. Возможно, конечно, 
частям вышеупомянутых армий и корпусов пришлось вступить в бой с отдельными 
частями лодзинского гарнизона. Но обычно сколько-нибудь серьезного 
сопротивления эти деморализованные части врага не оказывали. Так, если строго 
следовать правде, надо отметить, что в освобождении Лодзи большой вклад смелого 
танкиста Бочковского и его передового отряда. 

Итак, гитлеровцы не успели ни взорвать лодзинские фабрики, ни эвакуировать их 
на запад, как обычно они поступали с предприятиями городов, которые им 
приходилось оставлять. Обычно эвакуацией занимался специальный представитель из 
Берлина. 

С одним таким представителем мне пришлось беседовать. В штабной комнате сидел, 
ссутулившись, холеный генерал с впалыми щеками, седыми кустистыми бровями. На 
нем была голубая подбитая мехом шинель с черным бархатным воротником. 

- Вот познакомьтесь, - кивнул полковник А. М. Соболев, - представитель самого 
Геринга. 

- А вы не преувеличиваете? 

- Никак нет. Проверили документы. 

- Как же вы его захватили? 

- Да очень просто, - ответил Соболев. - Он ехал в Лодзь из Позиани на машине с 
небольшой охраной. На мосточке через Варту ребята его и сцапали. Покончить с 
собой, как подобает истинному слуге фюрера, не пожелал, поднял руки. Видимо, не 
знал, что наши уже взяли Лодзь. 

Незадачливого представителя Геринга я приказал отправить в штаб фронта.