произошло; дежурный по 1-й башне старший командир Воронов (погиб), получив свои 
ключи, спустился в арт. погреб, чтобы записать температуру, и, увидев 
неубранные полузаряды, решил, не беспокоя «ребят», убрать их сам; по какой-то 
причине он уронил один из полузарядов, он начал гореть, обжег Воронова и зажег 
соседние заряды; дым, окрашенный парами цинка и меди (материал кокоров) повалил 
из вентиляторов (исследовано пальто машиниста Воскресенского, пробежавшего мимо 
одного такого вентилятора); дежурный по палубам кондуктор Балицкий пробил 
«пожарную тревогу» и приказал двум ближайшим матросам бежать доложить мне о 
пожаре, а сам начал разматывать шланги; все это продолжалось 2 – 2,5 минуты и 
горение, по всем правилам науки, перешло во взрыв; посланные ко мне с докладом 
столкнулись со мной у выхода из моей каюты, откуда я выбежал босой, успев, 
однако, надеть фуражку и набросить пальто, – докладывать им уже не пришлось; т.
 к. за несколько секунд до этого взрыв потряс корабль, свет погас и началась 
50-минутная агония корабля… Протекание этой агонии, почти немедленное прибытие 
Командующего Флотом Колчака, отдельные самоотверженные и человеколюбивые 
подвиги членов экипажа мною рассказаны уже несколько раз и это не составляет 
цели настоящей записки.

…Мне нужно ответить на вопрос, почему уроненный Вороновым полузаряд загорелся? 
Ведь это не могло произойти со «здоровым» полузарядом! В том-то и дело, что 
благодаря фатальному «наслоению» неблагоприятных обстоятельств именно он, 
уроненный, мог оказаться – и оказался – настолько испорченным, что падение 
вывело его из состояния медленного разложения и перевело в «бурный» процесс, т.
 е. в горение.

Какие же неблагоприятные обстоятельства из жизни боевого корабля, могущие в той 
или иной степени повлиять на порчу полузаряда, можно указать определенно?

Вот они: 1) около Пасхи 1915 г. в Николаеве, когда часть боевого запаса уже 
была на корабле и уже работали вспомогательные механизмы, обнаружено было 
сильное нагревание пола крюйт-каморы 1-й башни (!); причина установлена: 
продувание горячей воды из сепаратора в килевую балку под башню.

2) это же повторилось через год с тем же погребом (!).

Приказом по кораблю динамо №1 была исключена из обихода впредь до изменения 
системы продувания. После обоих случаев заряды «на выборку» сдавались в 
лабораторию на исследование, которое давало вполне удовлетворительные 
результаты.

Но ведь могло же оказаться, что наиболее пострадавший полузаряд не попал на 
исследование ни в первый, ни во второй раз. И мало того, он же испытал на себе 
дальнейшие неблагоприятные обстоятельства. А таковыми были: 3) боевой запас не 
расходовался, боев не было, ибо наш «партнер» – «Гебен» всячески избегал нас, 
но более года корабль подолгу проводил в море с заряженными орудиями, часто под 
палящими лучами солнца. Не попадал ли один и тот же заряд в пушку каждый поход? 
Это весьма вероятно!

4) возможна не нейтральность орудийного сала; 5) замечено было несколько 
случаев размокания взрывателей зарядов и пороховая мякоть часто спускалась 
между лентами пороха. Вот я и представляю возможным, что полузаряд, предположим,
 уроненный Вороновым, был настолько испорченным всеми изложенными причинами, 
что от падения загорелся.

Пока я не имею другого убедительного объяснения причины взрыва. Изложенную 
сумму технических и бытовых причин считаю единственно объясняющим его.

Коротко говоря, переход к дредноуту не был достаточно хорош переварен в 
техническом и бытовом отношениях; небывалые же условия войны обратили это 
«несварение» в смертельный недуг.

Примечание: Следовало бы кокоры снабдить малыми стеклянными иллюминаторами с 
предписанием периодического осмотра их: заряды с помутневшим стеклом должны 
безжалостно изгоняться с корабля хотя бы для переснаряжения на практический, 
«расходуемый» запас.

Капитан 1 ранга Городыский.»

К тому, что привел в своей записке бывший старпом «Императрицы Марии», следует 
отнестись самым серьезным образом. Особенно к вполне реальной возможности 
возгорания «изношенных» полузарядов (причина №3) из-за рокового 
(самопроизвольного или умышленного; о последнем – ниже) совпадения 
обстоятельств. В частности – неоднократного извлечения их из зарядных камор 
305-мм артиллерийских орудий линкора – при разряжении. Ибо Городыский ясно 
указывает: «боевой запас не расходовался…» и не попадал ли один и тот же снаряд 
– при заряжании орудий, находясь в море – в пушку каждый поход?.. Но 
действительно ли имели место разряжения орудий главного калибра «Императрицы 
Марии» (которые не могли не быть, хотя бы при заходах в свои порты для 
пополнения запасов)? И как это производилось? Городыский об этом не говорит… Но 
ведь известно, что при заряжании подобных крупнокалиберных орудий сначала в