несколькими минутами раньше. Мики услышал рев их моторов, когда они 
приближались к аэродрому на высоте 3500 м. Под брюхом одного самолета он 
разглядел подвешенную «охка». На сей раз Надзука находился на борту второй 
«бетти» как наблюдатель.

Учебно-тренировочный «зиро» Иваки взлетел с базы, чтобы наблюдать за 
экспериментом. «бетти» с «охка» под брюхом сделал несколько кругов над 
аэродромом, затем сбросил осветительную ракету – это означало, что ровно через 
пять минут «охка» будет отпущен. Мики следил за прохождением этих пяти мину по 
своему секундомеру, то и дело поглядывая на круживший в небе самолет.

Находившийся на борту самолета-наблюдателя Надзука заметил, что вода, 
вытекающая из балластной емкости «охки», превращается в лед. Ему вдруг 
почудилось, что у него у самого кровь стынет в жилах. Если лед вокруг отверстия 
не растает, воду не удастся сбросить, а это значит, что самолет врежется в 
землю полностью загруженный.

Они летели на высоте 3500 м. Балластную воду предстояло сбросить на высоте 
около 3000 м. Надзука закрыл глаза и стал молиться, чтобы на этой высоте лед 
при более высокой температуре растаял.

Начался обратный отсчет – три… два… один…

«Охка» плавно отделился от самолета-носителя, упал чуть ли не отвесно вниз, 
после чего перешел на планирование. Загорелись – и чуть ли не сразу же погасли 
– крыльевые ракеты. Рядом с «охка» появилось два черных объекта, оставлявших за 
собой дымный след.

– Ракеты сгорели слишком быстро! – пронзительно закричал Надзука, его обуял 
страх.

Однако опытный образец самолета все еще красиво планировал, быстро уходя от 
«зиро» Иваки, который неотступно следовал за ним.

– Он летит! Летит! – завопил на земле Васидзу.

По мере того как офицеры и другие пилоты на летном поле напрягали зрение, 
оранжевая точка в воздухе становилась все больше и больше. Вдруг она принялась 
выпускать белый пар. Мики понадобилась секунда, чтобы сообразить, что это 
Нагано сбрасывает водяной балласт.

Сделав два круга на аэродромом, «охка», все еще оставляя след пара, с легким 
металлическим звуком прошел над собравшейся толпой и направился на посадочную 
полосу. На этом маленьком самолетике Нагано совершил мягкую посадку. «Охка» на 
своих полозьях остановился в самом конце гудронированной полосы. Пилот вылез из 
кабины в облаке пыли.

Мики вскочил на грузовик, подъехал к «охка» и от души поздравил Нагано. Их 
окружили другие пилоты соединения, поздравлявшие друг друга. После отъезда 
начальства рабочая группа собралась за столом, чтобы обсудить полет.

– Почему вы сбросили крыльевые ракеты раньше, чем было предусмотрено? – спросил 
Мики.

– Горизонтальная волна была до того сильной, что мешала вести самолет, вот я и 
решил их сбросить, – ответил Нагано.

Мики сразу понял, что тяга двух ракет не была синхронизирована. Этот момент они 
проглядели во время испытаний на земле. Если бы полет не удался, обвинили бы 
техников.

– Это оказалась единственной проблемой, – добавил Нагано. – Устойчивость и 
работа контрольных приборов были безотказными. По скорости он не уступит 
истребителю.

– Как вы себя чувствовали, когда вас сбросили с самолета-носителя? – спросил 
кто-то.

– Создавалось впечатление, будто меня отталкивают отвесно от самолета, но как 
только я стал планировать, я сразу же испытал эффект подъема.

– А что произошло, когда вы стали сбрасывать воду?

– Самолет слегка пошел вверх, но устойчивость и рабочие характеристики 
практически нисколько не изменились.

– А посадка?

– Гораздо легче, чем я ожидал. Самодельное шасси нисколько не пострадало.