Темная ночь усиливала страх и панику.

Верхняя палуба быстро покрылась толпами обезумевших людей. Это были тысячи 
военных. Ведь шла война, поэтому и эвакуация производилась с оружием.

По штатному комплекту лайнер имел спасательные шлюпки. Но их число не могло 
обеспечить всех пассажиров, принятых с перегрузкой, и штатного персонала.

Обреченные или, точнее сказать, приговоренные к гибели люди пробивались к 
шлюпкам с применением оружия.

Прокладывая дорогу к шлюпкам, старшие офицеры стреляли в младших офицеров, а 
солдаты – в толпу. Толпы были неуправляемы. Паника толкала их к бортам. 
Организованный спуск шлюпок не получался. Люди с бортов падали в черную воду 
холодного моря. Дикий шум и крики раненых и покалеченных заглушали приказания. 
Шлюпки перегружались. Ночь, снежная пурга и январская леденящая черная вода 
приближали смерть. Прыгать с борта добровольно в такую холодную темень никто не 
решался.

Когда лайнер стал крениться, задние толпы выжимали передних за борт, фашисты 
валились в море. С паникой ни капитан, ни кто-либо другой справиться не сумели.

Люди в воде долго плавать не могли. От шторма, холода и страха они погибали 
тысячами.

Удивительным фактом явилось то, что от взрыва торпед на лайнере замкнуло 
электропроводку и он озарился ярким светом. От повышения напряжения при 
замыкании вспыхнули лампы и на верхней палубе зажглась яркая иллюминация.

Гибель крупного освещенного лайнера в ночное время казалась фантастической. 
Лайнер тонул один час десять минут. Для погибающих этот час был часом 
последнего ужаса.

Корабли конвоя и подошедшие корабли береговой охраны сумели подобрать с воды 
лишь 988 человек. Большая группа фашистов, подготовленных к войне, была 
уничтожена.

Оставшийся в живых Гейнц Шен в книге «Гибель „Вильгельма Густлова“, изданной им 
в ФРГ, подтвердил, что при этом погибло более 5 тысяч человек. „Если считать 
этот случай катастрофой, – считал Шен, – то это, несомненно, была самая большая 
катастрофа в истории мореплавания, по сравнению с которой даже гибель 
„Титаника“, столкнувшегося в 1912 году с айсбергом, – ничто“.


* * *

В 4 часа 31 января С-13 оторвалась от преследования, подзарядила аккумуляторные 
батареи и пополнила запасы воздуха высокого давления, затем прошла к северу от 
Штольпе-Банк и легла на грунт на глубине 80 метров, где запасными торпедами 
экипаж вновь зарядил торпедные аппараты.

Экипаж постепенно успокаивался после пережитых бомбежек.

Командование лодки считало, что успешное потопление крупной цели и успешную 
борьбу с кораблями противника следовало отметить. Тут же, прямо на грунте моря, 
было выдано вино, ветчина с горячей картошкой, какао и по плитке шоколада.

Командир и замполит, посетив каждый отсек лодки, от души поздравили членов 
экипажа с победой, выразили каждому глубокую благодарность за мужество и 
стойкость.

Вино помогло расслабиться. Обменялись мнениями и суждениями о том, кто и как 
работал в бою.

После ремонта Маринеско возобновил новый поиск кораблей и транспортов 
противника.


* * *

Потопление большого лайнера явилось крупным событием даже на фоне других побед 
перед недалеким концом войны.

В погоне и в атаке Маринеско еще не знал о величии будущего подвига. Он ничего 
не знал о загруженности лайнера, не знал о том, кто на лайнере, какие там 
пассажиры, сколько их.

Привлекала величина лайнера. Раньше в ходе войны таких целей не было, и это 
приковало внимание командира.