районе острова Гогланд было выставлено около 6 тысяч мин, в районе острова 
Наргин (теперь – Нейссаар) – около 2 тысяч.

Фарватеры для выхода из Финского залива были не только заминированы, но и 
перекрыты противолодочными сетями.

Все, кто воевал на Балтике, считали, что воды Финского залива были как «суп с 
клецками».

И не случайно немецкий контр-адмирал Арнсвольд счел очень смелыми операциями 
прорывы русских подводных лодок через минные поля Финского залива.

Именно в Финском заливе «пропадали без вести» многие наши подводные лодки. 
После таких событий родным о погибших сообщали: «…Пропал без вести». Всего за 
период войны 70 процентов лодок подорвались на минах.

Командиры подводных лодок были знакомы с этой трагической статистикой, но никто 
из них не мог предвидеть достоверных подробностей гибели, а по опыту своему и 
других мореплавателей делали лишь правдивые предположения, которыми сами же и 
руководствовались в боевых походах.

Один из командиров лодок, ясно понимая подстерегающие опасности и, может быть, 
предчувствуя гибель, перед боевым походом написал личное завещание, которое 
вызвало улыбки у сослуживцев, но эта лодка погибла, и, значит, улыбки оказались 
неуместными.

На Балтике в числе действующих состояло тринадцать подводных лодок типа «С». Но 
из них до Победы уцелела лишь одна – С-13 под командованием капитана 3 ранга А.
И. Маринеско.


* * *

К началу финской кампании Маринеско командовал подводной лодкой М-96. Он 
добился отличной боевой подготовки экипажа, например удачно снизил норматив 
срочного погружения с 35 секунд до 19,5 секунды. Его опыт переняли командиры 
других лодок, что не раз выручало их в тяжелых случаях при внезапных встречах с 
кораблями и авиацией противника и при торпедных атаках.

Успехи экипажа были высокими. За эти достижения командующий флотом выделил 
экипажу премию в размере 3900 рублей, а сумма эта в то время была огромной, и, 
кроме того, народный комиссар ВМФ наградил командира лодки Маринеско именными 
золотыми часами.

В начале Отечественной войны, в июне 1941 года, отлично подготовленная М-96 
несла дозорную службу в устье Финского залива. Вечером 10 августа 1942 года из 
Кронштадта вышла группа кораблей. Впереди шли три тральщика, за ними подводная 
лодка Л-3 под командованием П.Д. Грищенко, затем М-96, и замыкали колонну два 
морских охотника.

С 12 по 14 августа в районе Хельсинки – Таллин Миаринеско приступил к 
разведывательному поиску. В первый день при форсировании гогландской 
противолодочной позиции лодка была обнаружена дозорными кораблями фашистов, 
которые начали ее преследовать. Создалась опасная ситуация и для выхода из нее 
Маринеско избрал рискованный план. Он сделал несколько дерзких маневров на 
чистом участке моря, а потом вдруг направил лодку на минное поле, заставив 
дозорные корабли этим своим «гибельным маневром» отстать от него, после чего он 
безопасно ушел на глубину.

В остальные дни по заданию штаба лодка прошла галс за галсом весь порученный 
маршрут моря.


* * *

На обратном переходе с прорывом противолодочного заграждения у берега 
Порккала-Удд, акустик доложил, что слышит частые взрывы. Что же это означало?

Маринеско поднял перископ и увидел транспорт водоизмещением около 7000 тонн и 
две шхуны, идущие в охранении трех боевых катеров. Эти катера в порядке 
профилактики бросали глубинные бомбы, то бишь «пугали», и тем самым выдали 
движение своего конвоя.

Сложилась удобная ситуация для торпедной атаки. Маринеско определил элементы 
движения транспорта и необходимый боевой курс подводной лодки. Вышел в атаку и 
дал залп из правого торпедного аппарата. Прогремел взрыв, и через перископ 
командир увидел поднятую над морем корму транспорта с вращающимся гребным 
винтом.

Транспорт тонул.