трассирующих пуль. И некому  было его остановить. Вся корма от  левого крыла
мостика до правой пулеметной тумбы оказалась оторванной.
     Лейтенант  ощупал  себя,  посмотрел по  сторонам.  Откуда - то  с  моря
донесся  голос командира. Трудно  было понять, что он кричит. Творогов  лишь
уловил обрывок фразы: "...Задраить горловины!.."
     Для  спасения катера и людей надо было немедля действовать. А Творогову
не  верилось,  что   катер  подорвался  и  тонет.   Но,  увидев   одного  из
краснофлотцев, готового прыгнуть за борт,  он вдруг  понял: все  обязанности
командира теперь лежат  на  нем. Лейтенант приложил руки  рупором  ко  рту и
крикнул:
     - В воду  не  бросаться! Всем  на правый  борт!  Властность его  голоса
почувствовал и краснофлотец. Он по привычке вытянулся и машинально ответил:
     - Есть не бросаться!
     На носу катера начали собираться  оставшиеся  люди. Лейтенант, сойдя  с
мостика, пересчитал их и приказал задраить переборки и горловины.
     Командир катера лейтенант Власов от сильного толчка  при взрыве вылетел
за  борт. На миг он потерял сознание, но холодная вода быстро привела  его в
чувство.
     Капковый  бушлат  хорошо  держал  лейтенанта   на  поверхности.  Власов
ухватился за плавающий вблизи спасательный круг. Думая, что на катере некому
распорядиться, он из воды стал отдавать приказания.
     Волной и  ветром его относило от катера. Недалеко бился в воде моторист
Мельников.
     - Держись! - крикнул Власов и поспешил на помощь краснофлотцу.
     Он дал мотористу ухватиться за спасательный круг и сам поплыл рядом.
     - Товарищ лейтенант, далеко ли до берега? - спросил Мельников.
     -  Берег  не спасение,  - ответил тот.  -  На  южной  стороне немцы, на
северной - финны. Нас обязательно подберут, - твердо прибавил он, хотя катер
скрылся из виду.
     "К подорвавшемуся  катеру  должен подойти головной, он, конечно, слышал
взрыв, - думал Власов. - Но как дать знать, что мы здесь находимся?"
     Бурки  давно  слетели  с его ног. Но что - то  тянуло  вниз.  Лейтенант
пощупал  рукой.  "Пистолет!  - обрадовался он. -  Надо оставить  только  два
патрона на всякий случай..." И  он одной рукой стал высвобождать из намокшей
кобуры пистолет.
     На  поврежденном  катере  из  машинного  отделения  на  верхнюю  палубу
выбрались двое  старшин. Там, оказывается, вспыхнул пожар. Они потушили его.
Но  одному из  них  обожгло  лицо  и  руки.  Старшины  были  одеты  в легкие
хлопчатобумажные  комбинезоны, которые  насквозь  промокли.  Творогов  молча
сбросил с себя капковый бушлат и отдал его мотористу с обожженным лицом.
     - Товарищ  лейтенант, - сказал другой старшина, - я плохо плаваю, долго
не продержусь.
     На катере остался  только один пробковый  круг, все остальное унесло  в
море. Творогов отдал этот последний Круг продрогшему старшине и, сняв с себя
меховую телогрейку, накинул ему на плечи.
     - Товарищ лейтенант, а как же вы?
     - Ничего... обойдусь.
     Крен  катера становился  угрожающим.  Где же головной?  Он ведь  слышал
взрыв?
     - Разрешите выстрелить из пушки, - попросил комендор.
     Творогов   был  против  стрельбы,  он  не   хотел  привлекать  внимание
противника. Чтобы  уменьшить крен, лейтенант приказал  всем лечь  по правому
борту. Люди послушно выполнили его требование.
     Один из механиков спросил:
     - Где мы находимся?
     Лейтенант спокойным голосом объяснил и добавил:
     - Если к нам подойдет противник, - живыми не сдадимся! Пушки и пулеметы
у нас действуют.
     - Есть еще и гранаты, - добавил комсорг.
     Катер раскачивался на черной воде и все больше и больше кренился.
     Минуты  тянулись необычайно  долго. Лейтенант  не  выдержал  тягостного
молчания и приказал сигнальщику:
     - Товарищ Помялов, достаньте из ходовой рубки ракеты.
     Помялов исчез. Через несколько  минут  он вернулся и передал лейтенанту
две ракеты и ракетницу.
     Творогов выстрелил. Желтый шарик медленно покатился  ввысь, оставляя за
собой светлую дорожку, и рассыпался золотым дождем.
     Лейтенант выпустил еще ракету. Наконец вдалеке  показывается  маленькая
точка.
     - Наши идут! - обрадовались краснофлотцы.
     Головной  катер приближался невыносимо медленно. Шторм и темнота мешали
ему подойти вплотную.
     Творогов крикнул командиру головного охотника, чтобы тот подходил лагом
и с правого борта, иначе поврежденный катер перевернется. И вдруг набежавшая
волна  бросила  головной   катер.  Он  ткнулся  форштевнем  в  правую  скулу
изувеченного катера.
     От удара крен еще больше увеличился. Катер почти лег на борт.  Уже ясно
был виден его киль.
     Творогов приказал  товарищам ухватиться за леера  и повиснуть на борту,
чтобы удержать катер подольше хотя бы в этом положении.