Несмотря  на то, что еще вечером сюда были  стянуты почти  все пожарные
части города и работало  более сорока брандспойтов,  поливавших семиметровой
высоты костер длинными струями воды, пламя не удалось сбить. Подвели толевые
крыши  складов:  от  нескольких  тысяч  сброшенных  зажигательных  бомб  они
запылали одновременно и создали сплошное море огня.
     Расплавленный  сахар,  словно  раскаленная  коричневая   лава,  ручьями
вытекал на соседние улицы, сжигая  на своем пути все, что ему попадалось. По
расплавленному  сахару  то  и  дело пробегали  синие  огни, лава  вздувалась
пузырями  и,  лопаясь,  распространяла  сладковатый противный смрад.  Многим
пожарникам пришлось работать в противогазах.
     Нельзя во время войны в одном месте хранить столько припасов. В пламени
погибли тысячи тонн муки  и сахара. Где их теперь  раздобудешь? Говорят, что
все южные и восточные железнодорожные пути к Ленинграду перерезаны, северные
- тоже. Гитлеровцы заняли Шлиссельбург. Остался не очень удобный водный путь
через Ладожское озеро. Но разве  по  этой полоске обстреливаемой воды малыми
кораблями  - плоскодонными баржами, речными  буксирами и катерами - снабдишь
большой город?

     Несмотря на  массовую эвакуацию, в Ленинграде полно людей. В нем, кроме
своих жителей, застряли  еще беженцы из Прибалтики, Псковщины  и пригородов.
Одних  малых детишек  не  вывезено  четыреста  тысяч. Им  потребуются  озера
молока.  А  где  его надоишь?  Коров  в совхозах осталось немного.  Летающих
цистерн еще нет, с Вологды не подвезешь.
     В  продуктовых магазинах  совсем опустели полки. Лишь  кое - где  видны
пачки цикория, горчицы, желатина, клейстера для обоев. Но и их расхватывают.
Если не пробьем хоть узкой дороги по суше, наголодаются питерцы.


        "ТИПОГРАФИЯ ШХЕРНОГО ОТРЯДА"
     12 сентября. Мы отошли с Васильевского острова, когда стемнело, надеясь
в затишье проскочить в Кронштадт. Но вдруг по всему городу завыли сирены,  а
через минуту поднялась зенитная стрельба.
     Катер шел по Неве, озаряемой вспышками разрывов. Я всматривался в небо,
но самолетов не видел. Казалось, что среди рваных облаков лопаются звезды.
     Справа от  нас взлетела цепочка красных огней.  Она  неслась  в сторону
Балтийского завода.
     - Ракетчик на цель наводит! - высказал догадку рулевой.
     - Ракеты летят с крыши углового дома, - определил батальонный комиссар.
- Надо поймать лазутчика... Остановите катер!
     "Каэмка"  подошла  к  берегу.   Выхватив  пистолеты,  мы  выбрались  на
гранитный  парапет, соскочили  на панель  и  группой устремились к  угловому
дому.
     У ворот нас встретила дежурная - пожилая женщина с противогазом на боку
и красной повязкой на рукаве.
     -  Кто у вас с  крыши сигналит? - заорал  на нее  батальонный комиссар,
размахивавший наганом. Дежурная испуганно начала оправдываться:
     - Я не отходила... Я все время тут. На крыше другие дежурят.
     Узнав,  по какой  лестнице попадают  на  крышу, мы,  перескакивая через
несколько ступенек, взбежали наверх и прошли на чердак.
     Там над  ящиком  с  песком едва  светился  фонарь  "летучая мышь".  Две
бледные девицы, прижавшись к стояку, с тревогой прислушивались к вою моторов
и грохоту зениток.
     - Дежурные! - окликнул батальонный комиссар. - Кто у вас тут был?
     . - Минька дворничихин. Он никого не слушается... По крыше ходит.
     В чердачное окно мы взглянули на крышу. Невдалеке, почти на краю ската,
стоял небольшой парнишка и, чем - то размахивая, восторженно вопил:
     -  Сбили...  Наши  сбили!  Вон  горит  и падает!  Его  лицо,  озаряемое
вспышками разрывов, сияло. А что он держал в руках, разобрать было трудно.
     - А ну, давай сюда! - грозным голосом приказал батальонный комиссар.
     - Чего? - не расслышав, переспросил парнишка.
     - Марш сюда, говорят!
     Когда парнишка приблизился, батальонный комиссар схватил его  за руку и
потребовал:
     - Показывай, что у тебя!
     Но  у  парнишки  в  руках  была не  ракетница,  а  железные  клещи  для
обезвреживания "зажигалок".
     - Кто с вашей крыши ракеты пускал?
     - Никто. Я тут один.  Это вон с той,  -  начал оправдываться  парнишка,
показывая на соседнюю крышу. - Там дядька за трубой сидел. Он в кулак курил,
а потом пулять начал... Я думал - по самолетам.
     Мы стали  вглядываться  в  крышу затемненного здания. Но разве наводчик
станет ждать, когда придут за ним и схватят. Он, конечно, исчез.
     Велев ребятам немедленно сообщить в милицию о  ракетчике, мы  вернулись
на катер и двинулись вниз по Неве.

     В городе возникло  много пожаров. Небо  над нами постепенно розовело, а
на востоке оно стало багровым.
     Затемненный  катер   шел  с  предосторожностями,  чтобы  в  темноте  не
наткнуться на встречное судно.
     Простор  залива встретил нас громовыми раскатами. Одновременно стреляли