русских  авторов  "не  имеют  исторической ценности,  так  как  написаны  не
объективно, с пропагандистской целью". И у англичан ничего путного не вышло.
Такая  работа оказалась  лишь под силу ему - Юргу Майстеру, хотя  - историка
всюду  подстерегали  необычайные трудности. Руководители Советского флота  и
британского адмиралтейства  не  допустили Майстера  к секретным  документам.
Немцы тоже.

     Лишь одни финны щедро предоставили в его распоряжение ценные документы.
     "Кое -  какие  материалы, однако, удалось привлечь  благодаря любезному
содействию  английских, французских,  бельгийских,  голландских,  датских  и
шведских друзей - любителей флота", - пишет Майстер.
     И особую благодарность и признательность он  выражает "двум  венгерским
эмигрантам  в  Австрии, а также Соединенным Штатам за любезную и  неустанную
поддержку".
     Вот  кто, оказывается,  в  течение  семи лет  вдохновлял Юрга Майстера!
Ведь, кроме долларов, ничем иным американцы помочь ему не могли. Они ведь не
воевали на Балтике и подробностями боев на  этом театре военных  действий не
располагали.
     После  прочтения  двухтомника  становится  понятной  и  "объективность"
историка. Юрг Майстер - обыкновенный делец фашистской  закваски, который  за
соответствующую  мзду  на  основании  подвернувшихся  материалов готов белое
превратить в черное.
     Выдавая  себя  за  знатока  характера  и  боевых  способностей  русских
моряков,  он  самым  бессовестным образом оболгал наших  балтийцев,  а своих
хозяев в конце книги предупредил:
     "...Действия Советского флота в морях  других  стран будут относительно
слабыми и не дадут эффективных результатов. Но следует помнить о способности
русских  к  крупным десантным операциям на пограничных морях, о мужественной
обороне советской территории,  прилегающей к прибрежной полосе, и энергичном
нападении воздушных сил, а также подводных лодок".
     Мне  не удалось увидеть весенние бои Балтийского  флота,  так как я был
отозван  на  Черное  море.  Но  после  войны  я  неоднократно  встречался  с
участниками последних  сражений на Балтике.  От них знаю, с какой отвагой  и
стремительностью моряки вышвырнули оккупантов с островов и морских баз.
     Нашим  подводникам  поздней  осенью  1944  года  удалось   по  шхерному
фарватеру  скрытно  пройти  в  тыл  противника и  прервать  почти безопасное
плаванье боевых немецких кораблей и транспортов.
     Действуя хитро и дерзко,  подводники уже без перерывов  наносили мощные
торпедные удары. Только  за  один поход С  - 13, утопившая лайнер "Вильгельм
Густ - слов" и транспорт "Генерал Штойбен"  общим водоизмещением сорок тысяч
тонн, вывела из строя добрую дивизию отборных войск.
     На огромном туристском лайнере "Вильгельм Густ - слов"  - чуде комфорта
и новой техники - из Данцига эвакуировались высшие  чины  нацистской партии,
офицеры  гестапо,  полиции,  войск  СС  и  более полутора  тысячи  обученных
подводников,  которыми можно  было  укомплектовать  тридцать  пять  экипажей
подводных  лодок.  В каютах,  трюмах  и  на палубах разместилось более шести
тысяч  гитлеровцев.  И  почти  все  они, после  попадания  трех  торпед,  за
несколько минут ушли на дно.
     По случаю  гибели лайнера  "Вильгельм Густслов" в Германии был объявлен
траур, а командира конвоя, охранявшего лайнер, Гитлер приказал расстрелять.
     Так что  об  умении русских воевать  и на  чужих морях  не следовало бы
забывать  ни  военным  историкам,  ни  тем,  кто  надеется  взять  реванш  и
поддерживать холодную войну.

        "В ОЗЕРНЫХ ЗАРОСЛЯХ"

     Прошло много лет  со дня снятия  блокады  Ленинграда,  а полная картина
героической обороны вое еще  создается.  Она мозаична.  Мы выуживаем крупицы
новых фактов, деталей и фиксируем на пленке, бумаге, полотне и камне.
     В дни  войны  я  опасался  открыто  записывать  действия  роты  особого
назначения. Ее  существование было секретом.  Свои записи  я зашифровал так,
что сам не Могу  в них разобраться. А  память подводит.  Хотелось  встретить
кого-нибудь  из  разведотдела  и  уточнить  имена,  операции,  но  никто  не
попадался.   Лишь  недавно  в  Москве  мне  удалось  узнать  местопребывание
командира  отряда подводных  разведчиков Ивана Васильевича Прохватилова.  Он
мечтал после войны поселиться в  тихом месте  и выбрал  деревню  Чернове под
Гатчиной.
     Вместе с сыном я еду к нему. Сын сидит за рулем "Волги". Ему столько же
лет, сколько мне было во время войны.  У него растет четырехлетний мальчишка
- мой внук. Малышу, видно, не доведется, как нам, скитаться в теплушках. Мир
сохраняется, но угли большого костра еще тлеют повсюду.
     Мы выезжаем к южной окраине города. Когда - то  здесь стояли деревянные
домишки и  проходила линия обороны. Сейчас  окраина  неузнаваема: на  бывшем
болотистом  поле  вырос  огромный  современный город,  не похожий на  старый
Питер.  Новые  кварталы  просторны  и  величественны.  Они  со  всех  сторон
обступают город. В них обитает больше жителей, нежели в центре, и люди живут
в отдельных квартирах с газом и горячей водой.
     Миновав восстановленную  Пулковскую обсерваторию, мы мчимся по широкому
асфальтированному шоссе на Гатчину.
     После  войны  на  обожженной  и  начиненной  металлом  земле  долго  не