над ледовой трассой разгорелся бой. Фашисты атаковали командира. Но Петр 
вовремя подоспел на помощь ему и сбил Ме-109. Второй вражеский истребитель 
предпочел больше не ввязываться в драку. 

Это уже пятая победа Чепелкина над фашистскими летчиками. Недаром на его груди 
сияет орден Красного Знамени. Командир благодарит Петра за выручку в бою, а тот 
не знает, куда глядеть от смущения. Голубые глаза его лучатся. «Вот и сделал 
мой друг подарок девушке», — думаю я. А еще меня радует, что новый год наша 
эскадрилья так хорошо начала: как-никак два сбитых вражеских самолета! 

Командующий ВВС доложил о наших победах А. А. Жданову, и уже утром 2 января 
командир полка получил по этому случаю приветственную телеграмму от Военного 
совета Ленинградского фронта. К сожалению, я не помню ее дословно, но там было 
упоминание о Чепелкине и обо мне. 

2 января Семен Львов и Петр Чепелкин над ледовой трассой сбили еще один 
истребитель Ме-109, пытавшийся обстрелять идущие в Ленинград автомашины. 

— Да, хорошо мы ему дали, — говорил, возвратясь из полета, Чепелкин Львову. — А 
второй опять ушел. Что-то фашисты слишком осторожничать стали. Ты за ведущим 
бросился, а я отстал немного. Ведомый был надо мной и чуть сзади. Он ведь мог 
меня рубануть, а вместо этого ушел в облака. Вот я и поспешил тебе на помощь. 

— Видно, молодой был, неопытный, этот второй, — заключил Львов. — Выдыхается 
фашист. Не тот стал, каким был раньше. Сбили мы с него наглость и спесь. 

— Да нет, еще не до конца, — возразил Чепелкин. — Вчера мы с командиром 
напоролись на опасных противников. Ни видимости, ни высоты, а схватились с 
нами — будь жив. И ведущий и ведомый, видать, стреляные волки. Носы самолетов 
желтым покрашены, в первый раз вижу желтоносых. А гоняли на виражах — только 
держись. Причем видели, что мы на Яках, и знали, конечно, что крен в девяносто 
градусов заложить мы тоже как-нибудь умеем. И все-таки дрались, пока мы не 
сбили ведущего. Так что мы еще у них не всех наглецов переколотили. 

— Ладно, — Львов улыбнулся, — еще переколотим. 

Вскоре капитан Мясников был вызван в штаб 57-го штурмового полка, 
базировавшегося на нашем аэродроме. Вернувшись, он сообщил, что нам приказано 
время от времени сопровождать штурмовики в полете до цели и обратно. Само собой 
разумеется, прикрытие ледовой трассы остается для нас глазной задачей. 

Командир подошел к карте и объяснил обстановку на нашем фронте. Продолжая 
успешно наступать, наземные войска вышли на железную дорогу Мга — Будогощь, 
обошли Кириши и, форсировав Волхов, захватили плацдарм на его западном берегу. 
Немецкое командование снимает часть сил с других участков фронта, чтобы оказать 
более упорное сопротивление нашим войскам, и они теперь особенно нуждаются в 
помощи авиации. 

С того дня мы все чаще стали ходить со штурмовиками, нанося вместе с ними удары 
по врагу близ станций Малукса, Погостье, в районе Шапок и Посадникова острова. 

Имена отважных летчиков 57-го штурмового полка Карасева, Клименко, Потапова, 
Степаняна, Мазуренко не сходили в ту пору с газетных полос. Жили эти славные 
ребята вместе с нами. В плохую погоду, когда не было вылетов, они вместе с нами 
любили спеть под баян задушевную песню. 

Веселый, жизнерадостный человек, Нельсон Степанян произношением напоминал мне 
Гусейна Алиева. Помнится, как-то зашли мы с Петром Чепелкиным на стоянку 
штурмовиков. Оружейники в тот час подвешивали под самолет Степаняна бомбы, 
устанавливали на балках 132-миллиметровые снаряды РС. 

— Кого вижу? Игорь, Петро! — с кавказским акцентам воскликнул Нельсон 
Георгиевич. 

— Пришли посмотреть на твой штурмовик, — сказал я. 

— Это не только штурмовик, но и истребитель! — стал расхваливать свою машину 
Степанян. 

— У него же бомбы висят, Нельсон, а ты говоришь — «истребитель», 

— Это смотря кто им управляет! — горделиво заметил Степанян и стал рассказывать 
нам, как еще в октябре 1941 года при штурмовке одного из аэродромов противника 
самолично в воздухе сбил два бомбардировщика Ю-88: — Дело было так, понимаешь. 
Мы вышли на цель и уже заходим в атаку, а над аэродромом два «юнкерса». Ну, я 
ударил по стоянке самолетов, а потом — кинулся за Ю-88. Зашел сзади да как дам 
изо всех пушек сначала по одному, а потом по другому. Покончил с ними и 
продолжил штурмовку аэродрома... 

— Нельсон Георгиевич, — спросил в тот раз Петро, — вот вы в день делаете иногда