В ночь на 13 сентября состоялись переговоры нового главкома Юго-Западного 
направления маршала Тимошенко с начальником Генерального штаба маршалом 
Шапошниковым.
Тимошенко: «Ознакомился с обстановкой, переговорил с Кирпоносом и Бурмистенко, 
дал указания в соответствии с вчерашними указаниями Ставки. Обстановка 
складывается к худшему. К исходу дня противник группой танков прорвался у 
Кременчуга в направлении Глобино – Семеновка и угрожает захвату Хорол. Снимаем 
две танковые бригады с левого фланга 38-й армии и перебрасываем в районе 
Решетиловка для действия в юго-западном направлении. С севера, по данным 
Юго-Западного фронта, группа танков и мотопехоты со стороны Ромны проникла в 
район Лохвица – Кирпонос подчинил Кузнецову кав[алерийскую] группу и усиливает 
эту группу двумя переброшенными стрелковыми дивизиями с задачей ударить в 
направлении М. Самбур. Второй кавкорпус сегодня ночью переходит в район 
Диканька – Трухановка (35 км севернее Полтавы), имеется в виду, в случае 
остроты момента, действовать в направлении Лохвица. Предполагаем 
кав[алерийский] корпус усилить танками, за счёт ремонтируемых в Харькове. Вхожу 
в курс дела и в указанный срок командование принимаю, но Семён Михайлович ещё 
указаний не получил. Просьба передать. Пока все».
Шапошников: «Развитие действий танковых частей с Кременчугского плацдарма можно 
было ожидать. По имеющимся сведениям, отсюда должна действовать группа Клейста, 
по-видимому, для соединения с Ромненской группой, поэтому необходимо бомбить 
переправы и плацдармы на северном берегу Днепра в районе Кременчуг и восточнее, 
а равно и скопления подходящих частей Клейста на правом берегу Днепра. 12.9 в 
14.55 Кирпонос на Ваше имя передал следующую телеграмму: „В район Ромны 
противник продолжает накапливать силы. До подхода 289-й с[трелковой] д[ивизии] 
и 7-й мсд [мотострелковой дивизии, переформируемая в стрелковую 7-я 
моторизованная дивизия постоянно называется в документах по-старому] я лично 
ничего не могу ему противопоставить в этом районе. Прошу одну из т[анковых] 
бр[игад] подчинить мне для использования её на ромненском направлении“. По этой 
телеграмме Верховный главнокомандующий указал – одну из бригад подчинить 
Кирпоносу для использования её на ромненском направлении. Не знаю, известна ли 
Вам эта телеграмма и какое решение Вы по ней приняли».
Тимошенко: «Телеграмма Кирпоноса получена. Решение Вам передано сейчас. 
Кавкорпус усиливается танковой бригадой и действует, как просил Кирпонос. Две 
танковые бригады из района Решетиловка действуют в южной группировке, то есть 
Кременчугской. Все».
Шапошников: «Ясно. Я считал, что у Вас только две бригады. Приказ сейчас будет 
передаваться. Все. До свидания. Б. Шапошников» {78} .
В переговорах видно запоздалое сожаление: «Развитие действий танковых частей с 
Кременчугского плацдарма можно было ожидать». Однако вместе с сожалением пока 
не пришло решение о порядке действий в изменившейся обстановке. Советское 
командование продолжало действовать по инерции. Видимо, существовала 
уверенность в том, что войска Юго-Западного фронта смогут продержаться до 
подхода резервов ВГК. К тому моменту они уже действительно начали поступать. В 
районе Лебедина и Ахтырка началась выгрузка 100-й стрелковой дивизии и двух 
танковых бригад (1-й и 129-й), насчитывавших около 100 танков. 2-й 
кавалерийский корпус 13.9 находился на ночлеге в районе Диканька, Милорадово и 
готовился к дальнейшему переходу в район Зенькова.
13 сентября немецкое наступление продолжилось. 9-я танковая дивизия фон Хубицки 
продвигалась на Лохвицу на соединение с 3-й танковой дивизией Вальтера Моделя. 
16-й танковая дивизия повела наступление на Лубны. Встретив ожесточённое 
сопротивление в Лубнах, командир 16-й танковой дивизии генерал Хубе решил не 
торопить события и закрепиться на левом берегу реки, образуя внутренний фронт 
окружения.
Вечером 13 сентября (по некоторым данным, уже ночью 14 сентября) начальник 
штаба Юго-Западного фронта генерал-майор В. И. Тупиков отправил в Генеральный 
штаб и главкому Юго-Западного направления рутинную оперсводку, которую завершил 
фразой, ставшей вскоре крылатой: 
«Положение войск фронта осложняется нарастающими темпами:
а) Прорвавшемуся на Ромны, Лохвица и на Северный Подол, Хорол противнику пока, 
кроме местных гарнизонных и истребительных отрядов, ничто не противопоставлено, 
и продвижение идёт без сопротивления. Выбрасываемые на это направление 279-я и 
7-я дивизии будут только 14.9, и то лишь с оборонительными задачами – 
воспрепятствовать обороной узлов Пирятин и Прилуки удару по неприкрытым тылам 
войск фронта.
б) Фронт обороны Кузнецова взломан окончательно, и армия фактически перешла к 
подвижной обороне.
в) Армия Потапова также не может стабилизировать фронт и ведёт подвижную 
оборону.
В стык с 37-й армией прорвался на Кобыжчу противник.
г) 37-я армия сопротивляется более устойчиво, но и у неё обстановка нарастает 
не в её пользу.
д) Началось перемешивание тылов 5-й и 21-й армий. Сейчас линия фронта идёт: 
Гайворон – Вердер – Ивангород – Сиволож – Евлашовка – Веркиевка – Григорьевка – 
Адамовка – Кобыжча – Даневка – Валевачи и далее по Десне и Днепру. [179]
е) Войска 21-й армии и 5-й армии, будучи не в состоянии сдержать противника, 
отходят на стык войск 37-й и 26-й армий. Начало понятной вам катастрофы – дело 
пары дней» {79} .
Несколько позднее практически идентичный текст уже был отправлен за подписями 
всего Военного совета Юго-Западного фронта. Только отсутствовала фраза о