- Как так? Вы помощник, вы должны лодку знать лучше всех. 

- Есть! - произнес несколько озадаченный Косик. С утра следующего дня мы 
действительно начали изучение "Малютки". 

В первом отсеке нас встретил с рапортом старшина группы торпедистов Леонид 
Терлецкий. 

- Будем изучать устройство лодки. Занимайтесь по плану, не обращайте на нас 
внимания, - сказал я старшине. 

- Есть! - отрезал старшина, стоя в положении "смирно". В его маленьких 
хитроватых глазках я уловил искорку улыбки. 

- Что улыбаетесь? 

- Никак нет, - вывернулся Терлецкий, - то есть... 

- Не обращать внимания на начальников трудно, - помогая своему старшине, 
вмешался в наш разговор матрос Свиридов. 

Общее устройство подводных лодок типа "Малютка" я знал. И поэтому занятие мы 
начали сразу с детального изучения систем и боевых установок. Мы залезали 
буквально во все уголки корабля, подробно занося на чертеж все, что видели и 
ощупывали. Таким образом, постепенно составлялись подробнейшие схематические 
чертежи расположения боевых механизмов и систем - главной водяной, воздуха 
высокого, среднего и низкого давления и других. 

Глядя на нас, и остальные офицеры и старшины "Малютки" все свободное от работ 
по ремонту и частых в те горячие дни боевых тревог время стали посвящать 
совершенствованию своих знаний. 

- За последнее время подводники твоей "Малютки" помешались. В этом, конечно, ты 
сам виноват! - переступая через леер на борт "Малютки", с места в карьер 
заметил однажды мой старый приятель Михаил Грешилов. При этом он привычным 
движением огладил пышную черную бороду, подошел к столику, заваленному 
чертежами и рисунками, и принялся их рассматривать. 

- Помешались? - повторил я, обнимая своего друга. 

- Говорят, у тебя все - и начальники, и подчиненные - днем и ночью изучают 
подводную лодку, спешат с ремонтом. Рабочие как будто даже не спят... 

- Война ведь, - отозвался я. - Это не только мое влияние. 

- Нет, твое! 

- Я знаю, ты любишь подбодрить людей. Но имей в виду, я рассчитываю на твою 
помощь... конечно, советами главным образом. 

- Готов помочь чем могу. Но пока, я вижу, ты сам справляешься... Чувствуется 
школа Льва Петровича... Я, брат, так же, как и ты, начинал. Поначалу было 
нелегко, - и Грешилов с увлечением принялся рассказывать о своей службе в 
должности командира подводной лодки. 

В командование лодкой он вступил два года назад. Задолго до первого выхода в 
море, пока лодка достраивалась, экипаж сроднился с кораблем, досконально изучил 
его. И когда в марте 1941 года закончились заводские испытания, на лодке был 
поднят Военно-Морской флаг. 

В присутствии всего личного состава Грешилов скомандовал: "Военно-Морской флаг 
поднять! Заводской спустить!" 

В этот миг он понял, что пройден важный рубеж на жизненном пути. Комсомолец из 
курской деревни, попавший на флот, вступал в ответственную роль командира 
корабля. И люди, замершие в строю, отныне будут выполнять свой долг перед 
Родиной, следуя его приказаниям. Они должны повиноваться его воле, учиться у 
него... Сможет ли он быть таким командиром? Есть ли у него все, что необходимо 
для этого? 

Недолго пришлось Грешилову свыкаться с новой ролью, всего три месяца. Однако за 
это время экипаж успел изучить все капризы своей лодки и полюбить ее. Грешилов 
всячески старался укрепить в экипаже чувство любви к своему боевому кораблю. 

На борту лодки не было человека старше тридцати лет. Большую часть экипажа 
составляли комсомольцы. Для каждого из них лодка была не только военным 
кораблем, но и частицей Родины. 

Но знания механизмов и устройств лодки слишком мало для командира корабля. Надо 
хорошо изучить людей, заниматься их воспитанием. А эту задачу можно решить лишь