командира-воспитателя за подчиненных ему людей и их подготовку по специальности.
 Не понимал я также и того, что мало знать свое дело вообще. Кроме хороших и 
прочных знаний, нужны еще навыки, доведенные подчас до автоматизма, вошедшие в 
привычку. Мне казалось, что как только я мало-мальски освою работу штурмана, 
командир уже не будет стоять рядом со мной на вахте, проверять мои прокладки 
курсов, решения астрономических задач. А на деле получалось наоборот. Фартушный 
становился все более придирчивым и требовательным ко мне и как к штурману, и 
как к вахтенному командиру. 

- Вы не первый день на корабле и должны уметь работать аккуратнее, говорил он 
порой, поправляя меня. 

Я проплавал на подводной лодке два года, считался опытным штурманом, меня 
выдвинули на должность помощника командира подводной лодки, а Илларион 
Федотович продолжал наблюдать за мною. Он опекал и учил меня, где и когда 
только мог. И сегодня, узнав о моем новом назначении, он пришел поздравить меня.
 Мы долго сидели с Фартушным в моей каюте, дружески беседуя на различные темы, 
и он давал мне советы, которые должны были помочь мне в моей новой и 
ответственной роли. 

- Помните, еще раз повторяю, что командир подводной лодки - это особая фигура 
на флоте. Представьте себе: идет война, подводная лодка вышла в море, и ее 
командиру на большом удалении от Родины приходится самостоятельно решать весьма 
ответственную задачу, имеющую государственную важность. В море ему уже не с кем 
посоветоваться, он сам должен все знать. А чтобы все знать, нужно на берегу, в 
дни пребывания в базе, в дни учебы на полигонах боевой подготовки очень много 
работать над собой. Мой совет: никогда не думайте, что вы уже все знаете. 
Такого положения, я считаю, вообще не может быть: лодка - настолько сложное 
боевое хозяйство, что на ней всегда находится работа. 

- Эх, овладеть бы кораблем... 

- Овладеть вы овладеете, я не сомневаюсь, - перебил меня Фартушный. - Одна из 
ваших слабостей (я много раз на это указывал) заключается в том, что вначале вы 
робко и неуверенно беретесь за дело, а когда мало-мальски овладеваете им, вам 
кажется, что вы достигли совершенства. Берегитесь этой слабости. На море нужны 
твердые знания и автоматические навыки. Раздумывать и рыться в своей памяти 
бывает некогда. Иногда лучше совсем не знать, чем знать как-нибудь. 

Я привык безоговорочно верить Фартушному и выслушивал его советы с большим 
вниманием. 

- И еще об одной вещи хотел я вам напомнить, хотя и не впервые буду вам об этом 
говорить. - Илларион Федотович встал и приготовился, видимо, оставить меня. - 
Каждый из нас, командиров-коммунистов, является прежде всего активным 
проводником линии нашей партии, воспитателем своих подчиненных. Иногда вы 
можете увлечься своей специальностью и забыть о том, что у вас есть подчиненные,
 которых надо учить, направлять и воспитывать. Не только вы, многие строевые 
командиры, к сожалению, страдают этой слабостью, забывают о том, что служба в 
нашем флоте основана на высокой сознательности каждого воина... 

Прощаясь с Илларионом Федотовичем, я не мог тогда предполагать, что в последний 
раз вижу своего учителя и друга. 

Фартушный командовал новой быстроходной подводной лодкой самого большого по тем 
временам водоизмещения. Лодка имела мощное торпедное, минное и артиллерийское 
вооружение. Только в одном залпе она могла выпустить шесть торпед. Каждый выход 
в море этой подводной лодки радовал моряков новыми победами над ненавистным 
врагом. Дерзкие торпедные атаки Фартушного были известны всем подводникам 
нашего флота. 

В последнем бою с противником подводники Фартушного потопили большой транспорт 
и два боевых корабля из состава итальянского конвоя. После атаки они 
подверглись ожесточенной контратаке противолодочных кораблей. Ценой огромных 
потерь врагу удалось смертельно ранить советскую подводную лодку, и она 
геройски погибла. 

...Проводив Фартушного, я пошел на лодку. 

На "Камбале" меня ждали новые поздравления и дружеские рукопожатия. 

- Я, конечно, знал, что вас назначат командиром, - заявил Пересыпкин, мне даже 
приснилось... 

- Вы рады? - спросил я его. 

- Конечно, рад! 

- Что расстаетесь с таким помощником командира, как я?..