высоко поднял его руку. Затем на ринг взбежал лейтенант Гильтон и крикнул в 
микрофон: 

- Победителем состязаний по боксу объявляется американский моряк! Эта победа 
тем знаменательнее, что здесь, как видите, нет профессионалов-боксеров... 

Я переводил речь Гильтона своим матросам. 

- Если Джим Оули, сегодняшний победитель, - продолжал Гильтон, - раньше дрался 
на спортивных встречах в Америке, то теперь он простой воин-моряк, любящий 
спорт, как и все американские моряки. 

- А будто остальные не любят спорт, - проворчал Архипов. 

- Спорт и мы любим, а все-таки с боксом у нас на корабле плоховато, заметил я. 
А Гильтон между тем говорил: 

- В состязаниях принимали участие моряки всех союзных кораблей, находящихся в 
настоящее время в порту. Только русские не выставили своих боксеров, несмотря 
на наше приглашение. 

Американец откашлялся и продолжал: 

- Прежде чем вручить победителю денежный приз, я объявляю еще раз: не желает ли 
кто-нибудь из публики оспаривать приз победителя? Если есть такой, то прошу на 
ринг! 

Я перевел эти слова Архипову. Он вдруг встрепенулся и, глядя мне в глаза, 
умоляюще сказал: 

- Товарищ капитан третьего ранга, разрешите! 

- Что разрешить? 

- Разрешите драться с американцем! 

- Так вы же не боксер? 

- Конечно, не профессиональный боксер... Но кое-что в этом деле кумекаю... У 
нас в Туле при заводском клубе был кружок, я занимался... Прошу разрешения, 
товарищ капитан третьего ранга!.. 

- А не подведете? - нерешительно спросил я. - Помните, здесь дело идет о чести 
флага. 

- Знаю, товарищ капитан третьего ранга. Позволите? 

- Подведет, товарищ командир, наверняка подведет, - вмешался Иван Откушенный, - 
нет у неге тренировки. Нельзя так идти, Алексей! 

- Ты за собой смотри, - метнул в его сторону злой взгляд Архипов, - а то дал 
какому-то шалопаю ухо съесть... 

Архипов передал мне на хранение свой комсомольский билет и побежал на ринг. 

Лейтенант Гильтон объявил, что один из русских матросов изъявил желание 
участвовать в финальном состязании с победителем. В его голосе и в жесте, 
которым он указал на Архипова, сквозила ирония. По трибунам пронесся гул. 
Архипов рядом с рослым американцем выглядел маленьким и очень юным. 

Американец начал бой в быстром темпе. Он наскакивал на своего низкорослого 
противника и с первых же минут стал его одолевать. Удары американца заставляли 
Архипова переходить к обороне. Сам он наносил редкие и слабые удары. 

- Ну что он полез против профессионала? - нервничал Грачев. 

- Подожди! Алешка ведь ловкий. Он еще покажет этому верзиле! - успокаивали 
Грачева другие матросы. Видно было, что и они переживают за Архипова. 

- Спокойнее, товарищи, спокойнее! - то и дело говорил я матросам, тщетно 
стараясь скрыть собственное волнение. В публике все чаще раздавался смех. 
Смеялись над Архиповым. 

Мы чувствовали себя неловко. 

Но вот первый раунд закончился. Удар гонга... Наш Алеша уселся на стул. Его 
обмахивали полотенцем, предлагали воду. И он, как настоящий боксер-профессионал,
 не пил, а только полоскал рот. 

Во втором раунде американец нанес Архипову удар такой силы, что матрос