руки по швам, он начал пространно объяснять, что хотел только проверить, в 
порядке ли компас. 

- Товарищ капитан третьего ранга, - заверял он, - минут через десять все будет 
сделано... 

Но я-то знал, что собрать компас можно лишь за несколько часов. В дизельном 
отсеке я столкнулся лицом к лицу с Каркоцким. 

Мгновение мы молча смотрели друг на друга. От парторга я никак не ожидал 
нарушения корабельной дисциплины. Лицо у него, как и у остальных матросов, было 
измазано, руки в соляре. 

- Виноват, товарищ капитан третьего ранга. Хотели проверить, все ли в 
исправности нам передают. 

- Разве машина может терпеть такое обращение? - в тон ему заявил матрос Мисник, 
из которого в обычное время невозможно было выдавить слово. 

- Поглядите только, - продолжал Каркоцкий, показывая на ведра с грязью, 
очищенной с машин, - можно ли, чтобы в дизельном было такое... 

Годы войны выработали в каждом подводнике чувство личной ответственности за 
порученный участок работы; наблюдая за своими людьми, я убеждался в этом все 
чаще и чаще. Для них дело, служба были превыше всего. 

- Сегодня праздник, или вы забыли, старшина? И вообще людям нужен отдых, ведь 
они не автоматы, - корил я Каркоцкого в присутствии подчиненных. 

- Отдохнем, товарищ командир, в процессе работы! - произнес Мисник старую 
"малюточную" поговорку. 

- Однако Мисник возмужал, - заметил я. 

- И даже немного подразболтался, - добавил Каркоцкий, сверкнув глазами на 
своего подчиненного... 

- Ну, вы уж слишком строги... 

- Нет, товарищ командир, он перерождается, становится болтливым. Я бы его на 
губу посадил, да стыдно перед англичанами. Вот приедем домой... 

Я приказал Терлецкому собрать в центральный пост всех, кто находился на лодке. 
За исключением дежурного и дневальных по кубрикам на "Чейсере", весь экипаж 
оказался в сборе. 

- Товарищи, я не хочу ругать вас за вашу любовь к своему делу, - сказал я, - но 
ведь сегодня наш корабельный праздник. Кроме того, вам просто надо отдохнуть. 
Завтра утром мы выходим в море. Там некогда будет отдыхать. А теперь слушать 
мою команду: быстро в кубрик, переодеться и в клуб на танцы. Советские 
подводники лучше всех работают, лучше всех воюют и должны лучше всех 
веселиться! 

В сопровождении дежурного по кораблю я вышел на пирс вслед за матросами и 
старшинами. К нашей подводной лодке подошли лейтенанты Дэвис и Лейкок. 

- Мы вас хотим пригласить в офицерский клуб, - сказал Лейкок. 

- Весьма благодарен за внимание, но сегодня не могу, - ответил я, - в другой 
раз. 

- Почему? 

- Иду в клуб со своими подводниками. 

- Как, в клуб с матросами? 

- Да. 

- Это же неприлично! - переглянулись офицеры. 

- Но, мистер Лейкок, матросы - мои боевые товарищи. У нас сегодня общий 
корабельный праздник, и мы его будем праздновать вместе. Думаю, это будет 
вполне прилично и весело! 

Второй фронт 

- По местам стоять к проворачиванию механизмов!" - передавалось по всем отсекам 
мое приказание. По строго регламентированным правилам такая команда подавалась 
ежедневно перед началом работ и занятий на всех военных кораблях Советского