руководства РОА. Все его поведение настолько явно диктовалось заботой о 
сохранении хотя бы личного состава ВВС РОА, что Мальцеву оставалось лишь с 
благодарностью согласиться{260}. После короткого обсуждения было решено вести 
переговоры о предоставлении членам ВВС статуса политических беженцев. На время 
отсутствия Мальцева командующим ВВС оставался начальник штаба полковник Ванюшин.
 Войска получили приказ выйти на Цвизель и, если командующий не вернется к 27 
апреля, предпринять попытку пробиться на Пассау - Линц. Ашенбреннер пообещал 
оказать всяческую поддержку Ванюшину в его попытках восстановить связь с 
армейским штабом или другими частями РОА. 

Во время переговоров Мальцева и Ашенбреннера 24-25 апреля в штабе 12-го корпуса 
американцы вели себя чрезвычайно корректно, однако скоро выяснилось, что они не 
имеют ни малейшего понятия о том, что на немецкой стороне существует Русская 
освободительная армия, и не понимают ее целей. 25 апреля бригадный генерал 
Кенин ограничился заявлением, что 12-й корпус и 3-я армия не уполномочены вести 
какие бы то ни было переговоры о предоставлении политического убежища, так как 
это политический вопрос, находящийся в компетенции президента и конгресса. Сам 
Кенин соглашался лишь вести переговоры о безоговорочной сдаче оружия, но 
добавил, отвечая на вопрос парламентеров, что до окончания войны и 
окончательного урегулирования вопроса относительно предоставления убежища 
военнопленные члены ВВС могут не опасаться выдачи. В это время американские 
войска уже подходили к Баварии, так что план о воссоединении с другими частями 
РОА становился и вовсе неосуществимым. Поэтому Мальцев, не видя другого выхода, 
почел за лучшее принять предложенные ему условия капитуляции и безоговорочно 
передать свои войска американцам. По достигнутой в американском штабе 
договоренности, 27 апреля в 10 часов части ВВС РОА должны были сложить оружие 
на развилке между Цвизелем и Регеном. 

Несмотря на малоутешительный исход своей миссии, Мальцев вернулся к своим 
войскам несломленным. Он по-прежнему верил, что не все еще потеряно, что надо 
только как следует разъяснить союзникам цели Освободительного движения. До сих 
пор они не проявляли большого интереса к этим вопросам. Поэтому при прощании с 
Ашенбреннером он попросил немецкого генерала уговорить Власова отправиться в 
какую-нибудь нейтральную страну, Испанию или Португалию, и попытаться оттуда 
установить связь с западными державами. Через несколько дней для этой цели был 
подготовлен специальный самолет, за штурвал которого должен был сесть капитан 
Антилевский. Но Власов отклонял все предложения такого рода, считая, что 
командир не имеет права в критический момент бросить своих людей. 

Вечером 25 апреля Мальцев сообщил командирам частей о результатах переговоров и 
приказал начать подготовку к сдаче оружия. Он лично посетил все подразделения, 
даже теперь не оставляя попыток внушить солдатам и офицерам свою веру в то, что 
все уладится, что надо положиться на "демократические принципы" и "чувство 
справедливости" американцев - больше рассчитывать было не на что. "Мы надеемся, 
что они все же примут нас под свое покровительство"*, - заявил он{261}. Впрочем,
 отнюдь не все разделяли эту надежду: вечером 26 апреля начальник отдела 
безопасности майор Тухольников доложил об исчезновении командира авиационного 
полка полковника Байдака, майора Климовича и начальника отдела пропаганды 
майора Альбова все трое были старые эмигранты. Именно на майора Альбова, 
имевшего благодаря своей деятельности в мирное время обширные связи с 
англо-американскими кругами, Мальцев возлагал особые надежды при будущих 
переговорах с американцами. Теперь он, как выразился адъютант Плющев, остался 
"без языка". 

Сдача оружия 27 апреля в Лангдорфе, между Цвизелем и Регеном, прошла 
организованно, в полном порядке. Американцы немедленно отделили офицеров от 
рядовых и распределили военнопленных на три категории (так что военные 
организационные формы сразу распались). В первую группу вошли офицеры авиаполка 
и часть офицеров парашютно-десантного и зенитного полков. Эта группа, 
состоявшая из 200 человек, после временного интернирования во французском 
городе Шербуре была в сентябре 1945 г. передана советским властям. В их числе 
оказались капитан истребительной эскадрильи майор Бычков и начальник учебного 
штаба летной школы, командир транспортной эскадрильи майор Тарновский 
(последний, будучи старым эмигрантом, не подлежал выдаче, но он настоял на том, 
чтобы разделить судьбу своих товарищей). 

Вторая группа - около 1 600 человек - некоторое время провела в лагере для 
военнопленных под Регенсбургом. Третья группа - 3 000 человек - еще до 
окончания войны была переведена из лагеря для военнопленных в Каме в Нирштейн, 
к югу от Майнца - очевидно, это было вызвано желанием бригадного генерала 
Кенина спасти русских от насильственной репатриации. Действительно, обе эти 
группы в большинстве своем избежали выдачи, так что судьба частей 
военно-воздушных сил КОНР оказалась не столь трагична, как судьба 1-й и 2-й 
дивизий РОА{262}. 

Но поистине трагический конец ожидал основателя и командующего ВВС национальной 
России генерал-майора Мальцева, которого глубоко чтили его солдаты и о котором 
немцы, имевшие с ним дело, тоже отзывались с величайшим уважением. Мальцев 
вместе с майорами Меттлем и Лантухом был взят в плен 3-й американской армией. 
Сначала его подвергли основательным допросам в Бад-Тольце. Затем представители