В 1933 г. — преподавание тактики в школе среднего командного состава в 
Ленинграде. С 1933 года — заместитель начальника оперативного отдела штаба 
Ленинградского военного округа... Затем — командир полка. В 1938 г. — короткое 
время начальник штаба Киевского военного округа. Непосредственно за этим — 
участник советской военной миссии в Китае. Во время этой командировки был 
произведен в полковники. По окончании команди-
   
ровки в Китай в 1939 году — командир 99-й дивизии в Пере-мышле. 13 месяцев — 
командир дивизии. В 1941 г. — командующий мотомехкорпусом во Львове. В боях 
между Львовом и Киевом его мотомехкорпус был уничтожен. Затем стал комендантом 
Киевского укрепрайона. Одновременно ему было поручено вновь сформировать 37-ю 
армию. Из борьбы за Киев он вышел с маленькой группой. Вслед за тем был 
временно в распоряжении генерала Тимошенко, формируя вновь войска снабжения 
Юго-Западного фронта. Спустя месяц переведен в Москву для принятия командования 
вновь сформированной 20-й армией. Затем — участие в обороне Москвы. До 7.2.1942 
г. — командующий 20-й армией. 10 марта переведен в штаб Волховского фронта. 
Здесь вначале — тактический советник (консультант) 2-й Ударной армии. После 
смещения командующего 2-й Ударной армией генерала Клочкова он принял 15.04 
командование армией».
   Конечно, никакие это не «автобиографические данные». Автобиографию мы читали 
только что выше. Это то, что на профессиональном языке разведчиков называется 
«легендой». Да, в ней, как и во всякой «легенде» разведчика, 99 процентов — 
правда. А что есть один процент? Вот он в чистом виде: из «начальника учебного 
отдела курсов военных переводчиков разведывательного отдела ЛВО» Власов очень 
изящно превратился в забу-бенного преподавателя какой-то «тактики в школе 
среднего командного состава в Ленинграде» — поди проверь, Ленинград-то 
держится; очень интеллигентно опущено, что в ЛВО и КОВО Власов «БЫЛ ИЗБРАН 
ЧЛЕНОМ ВОЕННОГО ТРИБУНАЛА ОКРУГА» (выделено мною. -В.Ф.), членом Президиума 
районных организаций Осоа-виахима и других (?); вступил в «Коммунистическую 
партию», разумеется, исключительно «с целью продвинуться вперед в Красной 
Армии» — тоже понятно немцу; смеще
   
ны акценты, убраны подробности, опущены имена, например, имя Голикова — бывшего 
его прямого командира, походившего потом в начальниках ГРУ, но выпячено 
совершенно нейтральное имя: «был... в распоряжении генерала Тимошенко», сделана 
стилизация «под разумение немца» — «морги», «монастырские школы», чтоб не 
ломали голову, чтоб с полуслова каждому из них было все абсолютно ясно, а в 
остальном: 99 процентов — сущая правда, кстати, которой немецкую разведку 
начали кормить по меньшей мере с 1938 года, когда Власова забросили в Китай.
    В Китае люди из немецкой разведки, и не только из немецкой, работали под 
«крышей» этого министерства почти открыто. Свен Стеенберг в своей обстоятельной 
книге «Власов» приводит такой факт. Оказывается, Власов со своим переводчиком 
постоянно занимался в Китае самой настоящей... разведкой. Стеенберг пишет: 
«Неоднократно он (Власов. — В.Ф.) доказывал личное мужество. В разведке, где 
всегда грозила опасность быть захваченным в плен японцами, он отдал приказ Суню,
 шедшему вслед за ним, застрелить его, если они попадут в засаду». Значит, в 
плен к японцам он не пойдет даже под дулом пистолета, скорее застрелится, чем 
сдастся. А к немцам? Передо мной протокол закрытого судебного заседания военной 
коллегии Верховного суда СССР от 30 июля 1946 года. Председательствующий 
генерал-полковник Ульрих по ходу следствия задает Власову вопрос: 
«Подтверждаете ли вы ваши показания от 25 мая с.г., то есть основные ваши 
показания: сдаваясь немцам, были ли вы убеждены в правильности действия . 
фашистов, и, переходя на их сторону, делали это добровольно, согласно вашим 
убеждениям или как?»
    И что же в ответ?
    «ПОДСУДИМЫЙ ВЛА СОВ:
    «Смалодушничал...»
    
    Коротко и ясно, дальше и пытать вроде бы не о чем. Ну какие после этого 
вопросы вы зададите этому подсудимому? Сказал — и намертво закрыл все вопросы к 
нему «почему?» да «как?». Одним этим словом он отсек все, что было с ним до той 
секунды, как он оказался у немцев. Дальше разговор мог идти только о том, что 
Власов «презренный трус». Это необходимо было ГРУ? А быть может, Сталину, 
потому что «операция ГРУ» в какой-то момент, на каком-то этапе переросла уже в 
нечто, после чего с Власовым однажды случилась истерика и он, почти невменяемый,
 кричал немцам в лицо: «Что вы со мной сделали? В кого вы меня превратили?» Да, 
это была схватка двух разведок. Гитлер ведь так и не поверил Власову, что тот 
предатель...
    Из этого власовского «смалодушничал» можно сделать только один вывод: не 
врал Власов Суню-переводчи-ку и почему-то врал генерал-полковнику Ульриху. И 
его первый помощник Малышкин на вопрос: «Ответьте, как вы попали к немцам?» — 
сказал: «Я сдался немцам из-за трусости».
    ...«Опасаясь быть арестованным вторично... — «сознался» еще один 
действительно боевой, как и все они, генерал Буняченко, — 17 декабря 1942 года 
я перешел на сторону врага...» — ну прямо не боевые русские генералы, а соленые 
зайцы, какой наивняк поверит в эту при-митивщину, намеренную примитивщину? 
Вообще, когда читаешь протоколы закрытого судебного заседания Военной коллегии 
Верховного суда СССР по «делу Власова» и «власовского ядра», создается такое 
впечатление, будто членов суда интересовал только один-единственный вопрос: 
«Как вы сдались в плен?» — в той или иной постановке, а «подсудимые», в той или