"сто девятых". Может, она -должна была сопровождать бомбардировщик? Вряд ли. 
Скорее всего, фашисты решили проучить нас, и мы стремительно уходим. 

На КП доложил командиру полка о результатах полета на разведку. Ольховский 
ничего не ответил, лицо его было печальным. 

- Не вернулся Иван Колесников... - проговорил только подавленным голосом. 

- Как? Где это произошло? - опешил я. 

К потерям не привыкнешь на войне. Каждая из них словно отрывает частицу души. 
Всякие потери нес полк, всегда они тяжело переживались, но эта - погиб второй 
брат! - горше, казалось, не бывает. 

А произошло все так. Прикрывая наши войска, Иван неудержимо набросился на врага.
 "Лавочкины" завязали воздушный бой с "мессерами". Уже самолет противника горит,
 падает, а летчик, продолжая преследование, все еще ведет огонь. Высота 
критически малая. Товарищи по радио кричат Колесникову: "Выводи! Выводи! С 
землей столкнешься!" Но Иван не вывел. Оба самолета упали в расположении 
вражеских войск, в семи километрах юго-западнее Тыргу-Фрумос. Жизнь Ивана 
оборвалась. Не стало в полку добрых парней, братьев Колесниковых. Осталась 
добрая и незабвенная память о них. 

Приближался праздник Первое мая. Хорошая традиция - отмечать такие даты 
трудовыми достижениями - оставалась и во время войны. Нанести фашистам 
чувствительный удар - главная забота личного состава полка в эти дни, и мы 
тщательно готовимся к каждому боевому вылету. 

Наша шестерка пошла на прикрытие войск, переправляющихся через реку Прут. 
Задача не из легких: не дать фашистам сорвать форсирование этой водной преграды.
 А еще и погода сложная: многоярусная облачность до восьми баллов, с нижней 
кромкой 100-150 метров, ограниченная видимость. Противник по всей вероятности 
не ожидал, что в таких метеоусловиях в районе цели могут быть наши истребители, 
и надеялся на удачный удар по советским войскам на переправах. Но он 
просчитался. 

Боевой порядок нашей группы в целях обеспечения свободы действий был построен 
из пар, идущих одна за другой на увеличенных дистанциях, многоярусно, вроде 
знаменитой покрышкинской этажерки. И вот в районе цели на высоте 350 метров мы 
увидели врага. Три тройки "юнкерсов" без истребителей сопровождения, пытаясь 
снизиться в промежутки между облачностью, подкрадывались к переправам. Бой 
начался атаками "лавочкиных". Он был необычным и, по сути, слепым. В облачности 
ни мы, ни противник не видели, сколько дерущихся на каждой стороне. 

Встреча с первой тройкой противника произошла на попутно-пересекающихся курсах. 
Немцы шли над средним слоем облачности и заметили нас на дистанции примерно 
пятьсот метров. Резко потеряв высоту, они попытались скрыться в облаках. Мы с 
Мудрецовым - за ними. Слой облачности был настолько тонким, что наша пара и 
противник моментально проскочили его, и "юнкерсы" снова потянулись вверх. 
Преодолевая огонь стрелков, я сближаюсь с одним из них метров на пятьдесят и 
бью по левому мотору и носовой части фюзеляжа. Не успев скрыться в облаках, 
фашистский бомбардировщик сваливается на левое крыло и резко идет вниз... 

Чуть не столкнувшись с падающей машиной, проскакиваю мимо. Мудрецов, как всегда,
 следует за мной. Оставшаяся пара Ю-88 теряется из виду. Пара Тернюка сзади, а 
вот пары Карпова нет. Где она? 

Справа появляется еще тройка "юнкерсов". Атаковать с ходу ее нельзя - мой 
ведомый как раз идет под ними. Мгновенно оценив обстановку, передаю напарнику: 

- Фрицы впереди... Вей левофлангового! 

Мудрецов словно ждал этой команды: устремившись вверх, он сближается с 
противником. Очередь - и из облачности вываливается горящий бомбардировщик. 
"Осиротевшая" пара "юнкере"в" со снижением проходит под нами. Тернюк бросается 
вдогонку, но немцы успевают скрыться в среднем ярусе облаков. 

- Молодец, Валя! - не могу удержаться, чтобы не похвалить возвратившегося ко 
мне Мудрецова. 

Снижаемся. Под облаками вижу пару Карпова. Она преследует "юнкерсов", ведя бой 
на высоте 150-350 метров. Мы берем курс на Яссы. Здесь нижний край облаков 
приподнялся до 600 метров. Хорошо видно, как вдаль уходит разгромленная группа 
из шести бомбардировщиков. От преследования пришлось отказаться - слишком 
плотный заградительный огонь зениток. Фашистов вряд ли догоним, а своих ребят 
можем недосчитаться. Да и горючее на исходе - пора возвращаться на точку. За 
три недели перед первомайскими праздниками я выполнил 27 боевых вылетов, провел 
13 воздушных боев, в которых уничтожил 7 фашистских самолетов. А 1 мая полк 
срочно перебазируется на аэродром Табэра, за рекой Прут. Итак, мы на земле 
румынской! И уже не просто летаем в небе этой страны. Мы пришли сюда с