С переименованием Степного военного округа в Степной фронт 4-й истребительный 
авиакорпус из 2-й воздушной армии Воронежского фронта переходит в 5-ю воздушную 
армию под командованием генерал-лейтенанта С. К. Горюнова. 

И вот раннее утро 5 августа. Взлетаем всей эскадрильей на сопровождение 
"петляковых". Куда, на какую цель - пока не знаем. Такое случалось нередко. 
Ясно одно - неотступно следовать за бомбардировщиками, охранять от немецких 
истребителей. 

Пе-2 идут колоннами, по две девятки в каждой. Мы распределились по паре на 
каждом их фланге: я - с ведущей, а четверка Тернюка - с замыкающей. Звено 
Амелина летит сзади и выше всех. Свирепствуют зенитки. Бомбардировщики 
применяют свой обычный противозенитный маневр (он с земли не виден 
артиллеристам) - летят со скольжением влево, снаряды ложатся на одной с ними 
высоте, но немного правее. 

Замечаю среди мелких разрывов три крупные шапки черного дыма. Один 
бомбардировщик от прямого попадания снаряда большого калибра на какой-то миг 
словно приостановился, затем, опустив нос, свалился на левое крыло и, вращаясь 
вокруг вертикальной оси, как в плоском штопоре, полетел вниз. "Петляковы", не 
дрогнув, идут плотным строем. 

При подходе к Борисовке слышу команду: 

- Приготовились! 

После команды "Пошел!" бомбардировщики ринулись на врага. Моя восьмерка 
пикирует вместе с ними, ведет огонь по наземным объектам. Бомбы точно попали в 
цель. Выйдя из пикирования, Пе-2 развернулись и взяли курс на восток. Мы - на 
своих местах. Вдруг слева под нами я замечаю две девятки "юнкерсов" с девятью 
истребителями прикрытия. Слышу знакомый голос ведущего с "пешек": 

- "Маленькие", атакуем! 

Меня это не удивило: не раз приходилось слышать, что командир бомбардировочного 
корпуса генерал И. С. Полбин вступал в бой с "лапотниками" и побеждал. 
Освободившиеся от бомб пикировщики решили сорвать удар фашистов по нашим 
войскам и на этот раз. В плотном строю со снижением они бросились в атаку на 
"юнкерсов". Интересно было наблюдать за ними... Необычное зрелище! Да и 
неожиданно это как-то... То, что слышал,- одно, а видеть - совсем другое. 

Тут же передаю своим летчикам: 

- Тернюк, оставайся с бомберами. Амелин, атакуем истребителей! 

Противник растерялся: "мессеры" заметались, не зная, от кого защищать 
"лапотников" - от нас или от полбинцев?.. "Юнкерсы" же, не выдержав такого 
стремительного натиска и скорее от невиданного ранее психологического 
воздействия свирепо надвигающихся громадин, чем от самого огня атакующих, 
пикированием с переворота - так быстрее! - отступили восвояси. Две девятки как 
ветром сдуло! 

Амелин кричит в эфир: 

- Забодали полбинцы фашистов! Молодцы! 

- И вам спасибо, "маленькие", - услышали мы спокойный голос лидера Пе-2. 

"Мессершмитты" сделали было попытку преследовать столь необычных "истребителей",
 но, потеряв двух сбитых - одного от атаки Амелина, - отстали. 

Оценку истребителям при совместном полете с бомбардировщиками обычно давали 
экипажи сопровождаемых самолетов, и, надо сказать, мы не были перед полбинцами 
в долгу. Подтверждением тому - многие сохранившиеся шифротелеграммы с отзывами 
командира 1-го бомбардировочного авиакорпуса генерала Полбина. 

В тот день мы снова поднялись в небо группой, которую возглавлял я. Только 
задача стояла иная - прикрытие войск, штурмующих Белгород. Со мной шли ведомый 
Мудрецов и пары - Тернюка и Карпова, а сзади и выше - неизменно четверка 
Амелина. Сорок минут висела десятка наших "лавочкиных" над передовой - и ни 
одного самолета противника! 

Жаль было напрасно потраченного времени, сожженного "Горючего. Не было врага, 
не было схватки, не было тех привычных перегрузок, от которых временами темнеет 
в глазах и приборная доска застилается пепельно-черной пеленой. 

Летчикам, даже не воевавшим, знакомо это ощущение неудовлетворенности, вроде бы 
ты и не виноват, но что-то не сделано... или сделано не до конца...