Бог ты мой, каков же был наш лидер! Мы сами молодые, но перед командиром стоял 
совсем еще мальчишка. Мягкие русые волосы его взмокли от пережитого, на глаза 
навернулись слезы. Игнатов посмотрел на юного летчика и нарочито грубо сказал: 

- Подними шлемофон да утри нос. Тоже мне, лидер!.. - И добавил уже мягче: - 
Знаешь, где мы сели? 

- Теперь знаю... 

- Горючего хватит на полет? 

- Этого добра у меня хватит туда и обратно,- повеселел пилот. 

- Тогда готовься. У нас горючего нет. На твоем самолете и полетим. Вы, Юрий 
Михайлович,- повернулся комэск к Любенюку,- рассредоточьте самолеты. 
Замаскируйте их и организуйте охрану. Завтра вернусь на По-2 с продуктами. 
Бортпайки расходуйте по своему усмотрению. 

По-2 прилетел на четвертый день. Во второй его кабине находился механик Юрий 
Кулик с лампой для подогрева моторов, по бокам фюзеляжа - баллон со сжатым 
воздухом и замороженная туша освежеванного барана. Последнее, как выяснилось, 
подарок командира Пе-2, напоминание о том, как мы заблудились. 

Кулик тут же сообщил: 

- Бензозаправщик с горючим вышел. Командир прилетит завтра. Летчики двух 
эскадрилий полка уже участвуют в боях. 

Последнее известие - как наказание: товарищи дерутся, а мы здесь разделываем 
баранью тушу. На вопрос, почему так долго не прилетал По-2, Кулик рассказал все 
подробности... 

- Мы вылетели на следующее утро после приземления Игнатова с лидером. Но нас 
атаковала пара Ме-109. Дело было над лесом, высота метров пятьдесят. Фашисты 
торопились нас расстрелять, раза три-четыре открывали огонь, но всякий раз 
удавалось уйти из-под его трасс. Немцы не отставали, и тогда нам пришлось сесть 
на опушке леса, рядом с полем. Так "мессера" потеряли нас из виду. 

Сами-то мы невредимы, но одна стойка шасси не выдержала. Повреждение 
незначительное, однако ремонт подручным инструментом и подготовка площадки для 
взлета заняли около полутора суток. После такого доморощенного ремонта на 
самолете с шасси, привязанным веревками и скрепленным палками, летчик все-таки 
взлетел. 

Прошли еще сутки, и появился наш бензозаправщик, а чуть позже прибыл и командир 
эскадрильи. 

17 марта мы благополучно приземлились на фронтовой аэродром Уразово. Долгий 
путь к передовой завершен. Предстояло главное - сражаться с фашистами. Это 
будет очень трудно. Я знал. И потому, еще не встретившись с врагом, настраивал 
себя на нужную волну: легких побед не бывает, война идет почти два года, конца 
ей не видно, готовься ко всем превратностям фронтового лихолетья. 

Этот боевой настрой, без излишней переоценки сил и возможностей, но пронизанный 
несокрушимой верой дождаться дня Победы, я пронес до последнего своего 
воздушного боя. 

  

Полк в боях 

Командный пункт нашей части находился на окраине аэродрома в обычной фронтовой 
землянке. Встретил нас здесь заместитель командира полка по политической части 
майор И. Л. Мельников: 

- Поздравляю вас, мои боевые друзья, с прибытием на фронт! Вы рвались к 
настоящему делу, и вот наконец ваше желание осуществилось. Садитесь, 
располагайтесь. Побеседуем с вами. 

Разговор пошел о работе полка. Замполит только что прилетел из района боевых 
действий. 

- Нагрузка на летчиков двух эскадрилий была огромной - с рассвета до темноты 
они находились в воздухе, дрались с противником. А превосходство его довольно 
ощутимо, удары бомбардировочной авиации наши наземные войска испытывают 
постоянно. 

Шабанов, не удержавшись, спросил: 

- А когда в бой, комиссар?..