избежать столкновения с ним, резко сбавляю обороты мотора, снижаюсь, а крен 
впереди летящего самолета все увеличивается. Положение мое становится 
угрожающим - деревья мелькают у самой плоскости! Меня прошибает пот, и я вывожу 
машину во внешнюю сторону строя. Ведущий замечает это и переходит в правый 
разворот. Мой Ла-5 вновь внизу, опять над самыми деревьями, а скорость 
настолько мала, что, того и гляди, машина свалится в штопор!.. Но жду, жду 
выхода из разворота, которому, кажется, не будет конца... Когда крыло самолета 
касается верхушки одного из деревьев, я уменьшаю крен, набираю высоту и 
удаляюсь от леса. 

Ведущий командует: 

- Возвращаемся, переходи на правую сторону! 

Отвечаю "понял" и показываю рукой на свою правую плоскость: между элероном и 
консолью застряла ветка дерева. На большой недозволенной скорости врываемся на 
аэродром - самолет, летящий по кругу, не видим, разворот выполняем перед самым 
его носом, не столкнувшись с ним только по счастливой случайности. 

Как только произвели посадку, руководитель полетов передает по радио: 

- После заруливания - ко мне! 

На заправочной механик самолета снял с плоскости застрявшую ветку, спрятал ее 
за борт куртки и весело доложил: 

- Ни сучка, ни задоринки! Я облегченно вздохнул: 

- Сучок-то у тебя за пазухой. А задоринки... До сих пор не верю, что так 
обошлось. Подошел ведущий. 

- Как самочувствие? 

- Как видишь, живой,- отвечаю раздраженно. В глазах замкомэска забегали злые 
огоньки: 

- Ответ не из лучших и не похож на полет: там ты справился хорошо. Хвалю! А так 
отвечать старшему не советую: говорить - говори, да не заговаривайся. 

Идем к руководителю полетов. Настроение - хуже некуда, а лейтенант чем-то 
непомерно возбужден: лихо, по-ухарски сдвинул набекрень шлемофон, в такт своим 
шагам бьет перчаткой по голенищам. 

- Чего молчишь? - не выдерживает наконец. 

- Думаю, что скажу командиру,- отвечаю я неопределенно. 

- Он, оказывается, думает, что скажет командиру! - ведущий удивленно глядит на 
меня:- Доложим: задание выполнили, а за то, что на кругу самолет не заметили, 
покаемся - мол, готовы принять любое наказание. 

- Наказание я уже получил. Но все это так гладко, как тебе кажется, не 
обойдется. 

- Довольно! - негодующе воскликнул лейтенант. - И давай без предложений. Это не 
твоя печаль. Задача ведомого - быть у крыла самолета ведущего и посапывать в 
две дырочки. Ясно?.. 

Четким шагом он подошел к командиру полка и отрапортовал. Лицо Солдатенко 
сурово, багровые шрамы покрылись белизной. Он передал микрофон своему 
заместителю и сдержанно спросил: 

- Товарищ лейтенант, объясните: как вы, летчик с боевым опытом, могли так слепо 
войти в круг полетов? Представляете, что могло бы быть, если бы своевременно не 
отклонился от вас летящий по кругу самолет? Слушаю вас. Отвечайте! 

- Товарищ командир, каюсь: в зоне закрутился, вышел на аэродром неожиданно и 
подрастерялся. Готов понести любое наказание. 

Командир полка смягчился: 

- За признание - меньше наказание. Да и наказание - не самоцель. Впредь надо 
ходить в зоне, оглядываясь.- И он повернулся ко мне: - Евстигнеев, а вы, верный 
щит ведущего, куда смотрели? Рассчитываете так же слепо и молча летать в бою? 

Кровь ударила мне в виски: 

- Товарищ командир, я летать с лейтенантом не буду! С кем угодно, но только не 
с ним...