брошены в
горящие скирды.
Еще более ужасная судьба постигла полицейских села Курилово (между Идрицей и
Опочкой), пытавшихся догнать партизан Калининской бригады, напавших в их 
отсутствие
на это село. После упорного боя взятых живыми полицейских заставили бегать по
заминированному участку, пока все они не погибли от взрыва мин».
В районе действия 3-й Партизанской бригады Северо-Западного фронта
противодействие полиции велось по двум направлениям. ее уничтожение и 
разложение,
причем уничтожению отдавалось явное предпочтение. В сентябре 1942 года 
партизаны этой
бригады захватили 16 полицейских Ясенской волости Порховского района и 
расстреляли.
Совершили несколько налетов на полицейские гарнизоны деревень Оклад, Радунино,
Киверов Пожаревицкого района, что сопровождалось сожжением домов «полицейских
семей», расстрелом их обитателей.
Советская разведка прилагала титанические усилия для вербовки полицейских и
склоняла их к переходу к партизанам. Нередки случаи, когда местная полиция 
снабжала
партизанских разведчиков пропусками-аусвайсами, совместно инсценировались 
«тяжелые
бои», в результате которых целые участки полиции вместе с вооружением уходили в 
лес.
Разведотделом партизанской бригады «Дяди Коли» был завербован начальник
паспортного отдела полиции г. Борисова Федоренчук, и с его помощью было добыто 
75
паспортов. Впоследствии партизанский помощник и его заместитель были 
расстреляны
немцами.
Три начальника полиции г. Орла погибли на своем посту.
Первый из них, П.А. Ставицкий, кончил жизнь самоубийством в тюремной камере.
Второй, В.И. Головко, был до смерти забит в августе 1942 года начальником 
сыскного
отделения Букиным и шефом гестапо Кохом. В апреле 1942 года был расстрелян 
начальник
уездной полиции П.К. Мячин.
Там же, в Орле, в марте 1942 года за связь с партизанами был расстрелян 
бургомистр
города А.А. Шалимов.
Летом 1942 года в партизанскую бригаду Фалалеева приехал на грузовой машине
начальник Езерищанского полицейского отряда Витебской области Ананьев и вместе 
с
бургомистром волости Новиковым и тремя полицейскими привез с собой винтовки, 2
пулемета и сдал их партизанам. Еще 200 полицейских с оружием вели переговоры об 
уходе в
лес с партизанскими отрядами «Бати» под Брянском.
В Белоруссии (Пуховичский район) за июль 1943 года к партизанам перешло 150
полицейских. Полицейский гарнизон села Дукоры в количестве 60 человек с оружием 
в
руках перешел к партизанам.
Зачастую посредниками на переговорах между полицией и партизанами выступали
местные старики и дети, предварительно узнававшие, что же ждет полицаев у 
партизан.
Вернувшись в село с гарантиями, парламентеры передавали полиции условия 
перехода.
Переходу надежных полицейских частей в партизаны порой способствовали решения
немецких властей. Например, в г. Севске Брянской области при поступлении в 
полицию
освобождали от обязательных хлебопоставок и уплаты налогов. В декабре 1942 года
бургомистр Севска издал приказ о необходимости исполнения служащими полиции
повинностей, в результате чего полиция крупных сел Степное, Антоновка, Белица 
бросила
оружие и отказалась от несения службы, а шесть полицейских ушли к партизанам.
Притоку перебежчиков способствовала агитация партизан и подпольщиков. Так, в
листовке, распространявшейся подпольщиками на территории Псковщины, полицейским
сначала напоминали, что и они когда-то были советскими людьми («…только поэтому 
мы в
последний раз обращаемся к тебе»). Далее затрагивались струны русского 
патриотизма и
говорилось, что настоящий русский патриот не допустит, чтобы Россию грабили и 
убивали
(«…если тебе это нравится, то радуйся каждому прожитому тобой дню: их осталось 
немного.
Красная Армия и партизаны не щадят предателей!») Заканчивалось обращение 
призывом.
«Иди же к партизанам! Иди смело! Принеси оружие. Родина простит тебя, если сам 
придешь
к ней!». Стимулом служил список фамилий полицейских, казненных партизанами.
Прибывших в лес распыляли по подразделениям партизанского отряда, и они до