А. Б.: Превосходство Красной Армии было очевидным и не вызывало ни малейших 
сомнений. Другое дело, как разумно распорядиться им. Думаю, что этим был прежде 
всего озабочен Г. К. Жуков в завершающие месяцы войны. Иначе ничем не объяснить 
паузу в боевых действиях на 1-м Белорусском, затянувшуюся почти до середины 
января 1945 года. Да, в Восточной Пруссии, севернее нас, и южнее, в Венгрии, на 
Балканах, бушевали лютые сражения, наш фронт на главном, берлинском направлении 
молчал. Оживал только по ночам его тыл. 

В кромешной темноте самых длинных ночей года шло перемещение сил и средств 
вперед. Жуков довольно часто объезжал районы сосредоточения войск. Было что-то 
величественное, таинственное и устрашающее в ночных маршах могучей техники 1945 
года. Не рев, а рычание двигателей тяжелых танков, САУ и артиллерийских тягачей.
 Разноцветные, вспыхивающие на миг огоньки карманных фонариков офицеров и 
регулировщиков. После войны историки подсчитали - фронт располагал 4000 танков 
и САУ (это в составе танковых армий и корпусов, не считая танки 
непосредственной поддержки пехоты, а их было еще около тысячи), на позиции 
становилось более 10 000 орудий. Грозную технику размещали в основном на 
завислинских оперативных плацдармах - "северном" (Магнушевском) и "южном" 
(вблизи города Пулава). 

В эти недели напряженной подготовки маршал много раз побывал в районе обоих 
плацдармов. Я чуть ли не автоматически стал выполнять его лаконичные указания - 
"на южный!", "на северный!". Помимо прочего, нужно было обладать поистине 
кошачьим зрением и сказочной памятью, чтобы в декабрьской темноте и мгле не 
перепутать подлинные районы сосредоточения с ложными. Основные удары должны 
были наноситься порядком южнее Варшавы, а напротив города и непосредственно 
южнее его специальные подразделения сосредоточивали две ложные танковые армии. 
Соорудили даже почти сорокакилометровую железнодорожную ветку, по которой 
гоняли составы с макетами танков и орудий к Варшаве. Как почти всегда на той 
войне, немцев провели за нос - они заглотили блесну и соответственно 
расположили войска, обратив особое внимание на подготовку отражения атаки 
"танков" из фанеры, досок и картона. 

Должны были пройти годы и годы, чтобы из мозаики тогдашних впечатлений Саши 
Бучина у меня сложилась цельная картина происходившего. Потребовались 
размышления, штудирование книг, а что могли сообразить немцы в считанные дни. Я 
был там, где "солдатский вестник" был самым информированным, - при штабе фронта.
 12 января узнали - южнее выступил Конев, на следующий день севернее выступил 
Рокоссовский. Наш фронт двинулся только 14-го. Как-то странно начал наступление 
- артподготовка не продлилась и получаса, внезапно оборвалась. В бой пошел 
"особый эшелон" - в основном пехота. Могучие танковые армии не двигались с 
места, замерев в районах сосредоточения. Все развивалось не так, как обычно, но 
необычным по размаху оказался наш успех. 

Причины выяснились позднее, и о них нужно сказать, ибо это показатель 
мастерства Красной Армии по сравнению с вермахтом. На первом месте я бы 
поставил руководство маршала Жукова. В отличие от прежних времен Георгий 
Константинович практически не покидал своего командного пункта. Страшная машина 
войны управлялась им из-за письменного стола, из служебного кабинета, рядом 
мощный узел связи. Он больше не мотался по штабам частей и соединений, не 
ползал по переднему краю. Нужные генералы вызывались в штаб фронта. Этого стиля 
работы Г. К. Жуков отныне придерживался до самого конца войны. 

Короткая артподготовка? Жуков сэкономил снаряды, которые скоро ох как 
пригодились! Почему первой пошла царица полей, матушка пехота? Маршал тем самым 
сохранил танки, которые вошли в прорыв только на третий день наступления через 
проходы, пробитые бессмертными пехотинцами. Когда обе наши танковые армии - 1-я 
и 2-я гвардейские рванулись вперед, участь немцев в Варшаве была решена. 
Выступив в основном с южного, магнушевского плацдарма, они потоком шириной 
свыше ста километров устремились на запад. Оставшуюся уже в глубоком тылу 
Варшаву мы освободили 17 января. На радость варшавянам, среди наших солдат 
мелькали фигуры в конфедератках, в город вступила и 1-я армия Войска Польского. 


Жуков с началом наступления перевел командный пункт фронта в Прагу, предместье 
Варшавы на правом берегу Вислы. Как только немцев выбили из города, саперы 
мигом навели понтонный мост, и Георгий Константинович объехал часть польской 
столицы. Город был разбит почти так, как наши советские города. Пожалуй, то был 
единственный случай за время наступления в Польше, когда мы столкнулись с 
редкими разрушениями, напоминавшими повсеместные злодеяния немцев на наших 
землях. 

По делам мне пришлось тогда несколько раз побывать в Варшаве и наблюдать 
удивительную картину: солдатня Войска Польского обнималась и бражничала с 
варшавянами, а множество предельно усталых наших саперов с сосредоточенными 
лицами разминировали центральные улицы города, очищали их от битого кирпича, 
всякого хлама. Они очень торопились - 20 января в Варшаве состоялся парад 
Войска Польского. Подрывов людей и техники во время прохождения и проезда 
победителей не отмечалось. Наши саперы хорошо поработали. Маршал Жуков на 
параде не был, он не мог вырвать и часа - наступление набирало темпы.