оценить обстановку, многократно ради этого подвергавший свою жизнь опасности, 
не поехал осматривать места, где окончательно уничтожили немецкую группировку. 
В этом отношении Жуков резко отличался от многих наших генералов, страдавших 
праздным любопытством. 

Победа для 1-го Украинского фронта была омрачена тем, что в приказе Верховного 
Главнокомандующего наш фронт не был упомянут. Все лавры победы достались 2-му 
Украинскому фронту, хотя операцию мы провели совместно. 

Н. Я.: Г. К. Жуков считал это "непростительной ошибкой Верховного". Он понимал, 
хотя ни словом не выдал этого, - решение Сталина было продиктовано его 
стремлением выделить Конева, который тут же получил звание Маршала Советского 
Союза, умаляя, разумеется, роль Г. К. Жукова. Все это, на мой взгляд, дела 
давно минувших дней. Много хуже то, что заложенное тогда Сталиным продолжили 
политработники. Сменивший Хрущева в качестве члена Военного совета 1-го 
Украинского фронта генерал-майор К. В. Крайнюков выпустил в 1971 году (!) 
мемуары "От Днепра до Вислы". Издательство объявило: "В книге тепло говорится о 
прославленных полководцах Н. Ф. Ватутине, И. С. Коневе, И. Д. Черняховском и 
других военачальниках, о руководящих политработниках". Г. К. Жукова как будто 
не было, хотя он руководил действиями фронта на месте как представитель Ставки, 
а вскоре стал его командующим. 

Разумеется, по Крайнюкову, все планы готовил Ватутин с колхозом - со всеми 
членами Военного совета фронта. Ввел Крайнюков читателя и в творческую 
лабораторию комфронта. "Оперативные замыслы генерала Н. Ф. Ватутина, как и 
замыслы любого советского военачальника, - со всей серьезностью пишет этот 
партийный бонза, - разрабатывались на основе марксистско-ленинской теории о 
войне и армии. Несмотря на трудности фронтовой жизни и огромную занятость, 
Николай Федорович неоднократно обращался к трудам Маркса, Энгельса, Ленина". 
Заходит как-то Крайнюков к Ватутину, а тот "держит в руках томик сочинений М. Ф.
 Фрунзе". Поговорили. Ватутин зачитал "интересное суждение Фрунзе, имеющее 
отношение... к политработникам особенно... Высказывание М. В. Фрунзе о роли 
политработы в армии я хорошо знал. Но мне вдвойне было приятно, что на этих 
словах акцентировал внимание и командующий войсками фронта, высоко ценивший 
политработу". 

Вот так, по Крайнюкову, с томиком того или иного классика в руке комфронта 
Ватутин руководил войсками. Кстати, вы помните этого члена Военного совета? 

А. Б.: Нет. В штабе фронта генерал-майоров не счесть, и все они тянулись и 
замирали при виде Жукова. Если бы Крайнюков не щелкал в такт с ними каблуками, 
я бы его запомнил. 

Сразу после разгрома корсунь-шевченковской группы немцев Жуков слетал в Москву 
на несколько дней. Я получил возможность побывать дома, поговорить с мамой, 
сестрой. Помнится, еще шутил - Новый год с вами встретить не удалось, хоть 
посидим за столом в День Красной Армии 23 февраля. Куда там! Неугомонный маршал 
за день до славной годовщины вернулся на фронт. Разумеется, и я с ним. 

С его прибытием в штабе у Ватутина засуетились - первый признак нового 
наступления. Георгий Константинович проводил непрерывные, чуть ли не 
круглосуточные совещания. Я коротал время у машины. Как-то забежал мой 
фронтовой приятель Саша Богомолов. Он возил Ватутина. Шофер был классный. 
Однажды мы с Жуковым ехали из Киева в Житомир на "хорьхе" за машиной Ватутина, 
у него был "форд". Внезапно на обледенелом шоссе Сашин "форд" буквально 
выбросило за кювет в поле. Каким-то чудом Богомолов удержал руль и вернул 
машину на дорогу. Цирковой номер! Теперь Саша сказал, что Ватутин выезжает на 
несколько дней на фронт, и попрощался. 

На другой день к вечеру мы узнали о страшном несчастье - Н. Ф. Ватутин тяжело 
ранен. Вернувшийся Саша рассказал нам, что у какой-то деревни они увидели толпу,
 из которой их обстреляли. Саша дал задний ход и выехал из зоны огня. К 
сожалению, Ватутин был ранен пулей в бедро. Охрана генерала армии остановила 
огнем бросившихся было в направлении машины Богомолова людей. Потом выяснилось, 
что засаду устроили бандеровцы. Эти гнусные пособники немцев уже дали себя 
знать, нападая на наших бойцов и командиров, зверски расправляясь со своими 
жертвами, если им удавалось захватить их живыми. 

За свой подвиг Богомолов был награжден орденом Красного Знамени. Это 
действительно был подвиг, достойный мастера-водителя, каким был Саша. 

Из прискорбного происшествия с генералом армии Ватутиным, который так и не 
оправился от раны и вскоре умер, Ставка сделала надлежащие выводы, прямо 
касавшиеся нас, водителей, возивших крупных военачальников или важные 
оперативные документы. Отныне, помимо машин сопровождения, за нашим "хорьхом" 
тащился бронетранспортер. Тяжелая американская машина. 

Георгий Константинович был крайне недоволен, бронетранспортер связывал нас. 
Оторваться от него, прибавив скорость, мы не имели права, приказ Ставки! Сжав 
зубы, крепились, смирившись с тем, что машина с Г. К. Жуковым возглавляла, а